Звездный двойник

Ответила она еле слышно.

— Что? — переспросил я.

— Это нечестно! Это… чудовищно!

Я вздохнул.

— Точно. И более того — абсолютно невозможно, когда тебе не помогают другие. Так что зовите капитана Бродбента и скажите ему: с этим делом пора завязывать.

Пенни так и вскинулась:

— Нет, нет! Мы не можем всё бросить!

— Отчего бы это? Гораздо лучше сразу выкинуть всё из головы, чем продолжать и заведомо сесть в лужу. Какая уж работа в такой обстановке… Или я не прав?

— Но… но… Мы должны!.. Мы вынуждены!

— Что значит «вынуждены», мисс Рассел? Политические игрища? Вот уж чем никогда не интересовался. И не уверен, что вы действительно настолько поглощены этим занятием. Ну, так почему же мы должны?

— Потому что… Потому, что он…

Слова её прервал приглушённый всхлип. Подойдя, я опустил руку ей на плечо:

— Я знаю. Потому, что, если мы бросим, — всё, что он создавал годами, пойдёт, извиняюсь, псу под хвост. Потому, что он не может сделать этого сам, и его товарищи скрывают сей факт, пытаясь провернуть всё за него. Потому, что соратники верны ему! Потому, что вы верны ему! И всё же вам больно оттого, что кто-то занимает место, принадлежащее ему по праву! Кроме этого, вы с ума сходите от горя и неизвестности! Так?!

— Т…так…

Я еле расслышал ответ. Взяв её за подбородок, приподнял лицо:

— И я знаю, отчего тебе так тяжело видеть меня на его месте. Ты любишь его! Но ведь для него я делаю всё, на что способен! К чёрту, женщина! И ты ещё мешаешь меня с грязью?! Ты хочешь, чтоб мне было в десять раз тяжелей?!

Пенни была потрясена. Похоже, она собиралась закатить мне оплеуху, но вместо этого, запинаясь, проговорила:

— Простите… Простите меня, пожалуйста… Я… я не буду так больше.

Отпустив её подбородок, я бодро сказал:

— Ну что ж, продолжим.

Она не пошевелилась:

— Вы… простите мне?..

— А? Да вздор всё это, Пенни. Просто вы любите его, и очень беспокоитесь. Ну, за работу! Я должен знать роль назубок, а времени у нас — чуть больше часа.

И я снова принял облик Бонфорта. Пенни выбрала бобину и пустила проектор. Просмотрев запись ещё раз, я заглушил звук и прочёл речь, проверяя, совпадают ли мои — то есть, его — слова с движениями губ на экране. Пенни изумлённо наблюдала за мной, переводя взгляд с меня на изображение и обратно. Речь кончилась; я выключил проектор.

— Ну, как оно?

— Замечательно!

Я улыбнулся — точь-в-точь как он:

— Спасибо, Хохолок.

— Не за что, мистер Бонфорт.

Спустя два часа мы вышли в точку рандеву. Едва корабли состыковались, Дэк провёл в мой кабинет Роджера Клифтона и Билла Корпсмена. На фото я их уже видел. Поднялся навстречу:

— Привет, Родж. Рад видеть вас, Билл.

Звучало достаточно сердечно, однако вполне обыденно: с Бонфортом они не виделись лишь те несколько дней, которые он «провёл на Земле». Прохромав им навстречу, я подал руку. Корабль всё ещё шёл с включёнными двигателями, уходя с орбиты «Рискуй». Клифтон быстро оглядел меня и подыграл — вынул изо рта сигару, пожал мою руку и ответил:

— С возвращением, шеф. Рад видеть вас.

Он оказался невысоким, лысоватым, средних лет человеком. По виду, собаку съевшим на различных юридических штучках и здорово играющим в покер.

— Было тут без меня что-нибудь выдающееся?

— Нет, шеф, текучка, как всегда. Я передал Пенни.

— Хорошо.

Повернувшись к Корпсмену, я протянул ему руку, но он словно бы не заметил: руки в боки, он оглядел меня сверху донизу и наконец присвистнул:

— Чудеса! Теперь точно верю, что мы имеем шанс!

Он ещё раз так и сяк осмотрел меня и сказал:

— Повернись-ка, Смайт. Ага, теперь пройдись, посмотрим, как у тебя с походкой.

Я понял, что раздражён такой наглостью, как был бы раздражён сам Бонфорт. Видимо, на лице моем это тотчас отразилось — Дэк дёрнул Корпсмена за рукав:

— Кончай, Билл. Забыл, о чём договаривались?

— Ладно, не трусь, — ответствовал Корпсмен, — кабинет звукоизолирован. Я только поглядеть хотел, точно ли он подходит. Да, Смайт, а что там с твоим марсианским? Можешь выдать чего-нибудь?

Я ответил одним многосложным, скрипучим словом на Гранд-Марсе, переводимым примерно так:

— Приличия требуют, чтобы один из нас покинул это место!

На самом деле смысл его гораздо сложней — это, по сути, вызов, после которого чьё-нибудь Гнездо получает известие о смерти. Но Корпсмен, похоже, ничего не понял. Ухмыльнувшись, он сказал:

— Здорово, Смайт. Я тобой доволен.

Зато Дэк понял всё. Он взял Корпсмена под руку и напомнил:

— Билл, я сказал: кончай. Я здесь пока капитан, и это — приказ. Начинаем спектакль немедленно — и без антрактов, понял?

К Дэку присоединился Клифтон:

— Действительно, Билл, мы именно так и решили, помнишь? В противном случае кто-нибудь может в самый ответственный момент забыться.

Покосившись на него, Корпсмен пожал плечами:

— Ладно, ладно. Я же только проверить хотел. Идея-то моя, в конце концов.

Он улыбнулся мне одними губами и сказал:

— Добрый день, мистер Бонфорт. С возвращением.

Слишком уж он нажимал на это «мистер», но я ответил:

— Рад видеть тебя, Билл. Есть что-нибудь, о чём я непременно должен знать до посадки?

— Нет, похоже. Пресс-конференция в Годдард-Сити[18], сразу после церемонии.

Он явно следил за моей реакцией на сообщение. Я кивнул:

— Отлично.

— Родж, — торопливо вмешался Дэк, — как так? Это что, горит? Вы уже дали согласие?

— Я что хочу сказать, — продолжал тем временем Корпсмен, повернувшись к Клифтону, — пока наш кормчий не передрейфил вконец. Я ведь и сам могу её провести — скажу ребятам, у шефа ларингит после церемонии, или ограничимся ответами на письменные вопросы, если хотите. Они их нам заранее дадут, а я, пока идёт обряд, составлю ответы. Но раз уж он так похож на шефа, то я согласен рискнуть. Как, «мистер Бонфорт»? Справишься?

— Не вижу препятствий, Билл.

Я подумал, что если уж удастся надуть марсиан, то беседу со стадом диких земных репортёров выдержу и подавно. Им ещё самим надоест. Теперь я неплохо владел Бонфортовой манерой разговаривать и, хоть в общих чертах, усвоил его политическую платформу и систему ценностей. А подробности для пресс-конференции не понадобятся.

Однако Клифтон выглядел озабоченным. Но прежде, чем он успел что-либо сказать, по внутренней связи передали:

— Капитана вызывает контрольная рубка. Минус четыре минуты.

Дэк направился к дверям, быстро проговорив:

— Ну, вы тут сами разбирайтесь, мне ещё эту телегу в сарай загонять, а у меня там только салажёнок Эпштейн.

И он направился к выходу.

Корпсмен крикнул вслед:

— Эй, кэп! Хотел тебе сказать…

С этими словами он выскочил за Дэком, даже не попрощавшись. Роджер Клифтон, прикрыв за ним дверь, тихо сказал:

— Согласны вы рискнуть на пресс-конференцию?

— Вам решать. Моё дело — устроить всё, как надо.

— Мммм… Тогда я, пожалуй, склонен рискнуть. Конечно, с вопросами в письменном виде. Но ответы Билла я прежде проверю сам.

— Отлично. А если найдёте возможность дать их мне минут за десять до начала, то вовсе проблем никаких. Запоминаю я быстро.

Клифтон пристально меня разглядывал.

— Не сомневаюсь, шеф. Хорошо. Пенни передаст вам ответы сразу после церемонии. Тогда вы сможете удалиться в мужскую комнату, и спокойно всё просмотреть.

— Договорились.

— Ну и отлично. Ох, скажу я вам; насколько лучше я себя почувствовал, увидев вас! Чем-нибудь ещё могу вам помочь?

— Пожалуй, всё, Родж. Хотя… О нем слышно что-нибудь?

— Э-э… И да и нет. Он — в Годдард-Сити, в этом мы уверены. Его не могли вывезти с Марса, или хотя бы из города. Мы перекрыли все лазейки; им просто не удалось бы проскользнуть.