Убей меня завтра

Это казалось логичным.

— А где он выбросил другую ленту, Тони?

— Я знаю, что это важный вопрос, Шелл, но Фред не успел мне этого сказать.

— Попытайтесь поточнее вспомнить обо всем, что он вам сказал.

— Он сказал, что ехал ко мне. Потом заметил, что его кто-то преследует. Он остановился, хотел спрятать ленту, но побоялся, что у него не хватит времени для этого, и просто выбросил ее в окошко. А потом помчался к тому перекрестку, где я его поджидал.

Создавалась странная ситуация: двое взрослых мужчин играли в казаки-разбойники, с той лишь разницей, что разбойники были настоящие и, причем, плохого сорта.

Тони раньше говорил, что Дженкинс установил наблюдение за домом Ярроу. Я вчера был у Ярроу и пришел к выводу, что он не гангстер. Во всяком случае, не тот человек, который мог быть замешан в убийстве. Конечно, бывали случаи, когда я ошибался…

— Если Дженкинс не установил в доме Ярроу первоклассного передатчика, то он сам должен был находиться вблизи этого дома, чтобы что-то понять. Он вам не говорил, Тони, с какой аппаратурой он работал?

— Нет, но я вспоминаю, что он говорил о каком-то малогабаритном передатчике «ОМ». Вам это о чем-нибудь говорит?

— Очень о многом, Тони. У вас есть план Виллы?

Он поднялся, порылся в ящиках и протянул мне карту. Прямая дорога от дома Ярроу к дому Бризанта вела по Пальма-Драйв к Клериджу, оттуда — к Палос-Верде, потом полмили по прямой дороге и, наконец, пять кварталов по Мимоза-Лейн.

Пока я проделывал этот путь на карте с помощью пальца, Бризант удивленно смотрел на меня.

— Что все это значит, Шелл?

— Мы должны найти ленту, Тони. Если Дженкинс избрал не прямой путь, то тут мы бессильны что-либо сделать, но если он поехал прямо, что вполне естественно, то у нас есть шансы найти ее. Мы можем исходить из того, что он заметил слежку только на второй половине пути и, вероятно, на втором отрезке дороги. Потом Дженкинс должен был подумать, как поступить.

Я пересчитал кварталы по карте.

— Вот отсюда, Тони, сказал я. — Отсюда и до Мимоза-Лейн мы должны искать. — Я посмотрел ему в лицо.

Мне показалось, что он невнимательно слушал меня.

— В чем дело? — спросил я.

— Фред, — ответил он. — Я думаю о Фреде. Особенно теперь, когда я знаю, что случилось с Джилом… — Он замолчал.

— Да, Тони, но это еще не все. — И я рассказал ему о Пите Лекки, которого он знал под именем Диджиорно, о Джиме Райане, о попытке убить меня у дома Генри Ярроу и, наконец, о странном поведении лейтенанта Дэна Уитона.

Когда я замолчал, он какое-то время молча смотрел на меня. У него отвисла челюсть, и он тяжело дышал.

— «Черная рука», — наконец сказал он.

— Это одно из старых названий, — сказал я. — Сейчас эту организацию называют Коза Ностра, мафия, убийцы и так далее.

— Но ведь мистер Диджиорно не может…

— Может, Тони, — уверенно сказал я. — И мы должны с этим примириться. Могу лишь добавить, что я не знаю гангстера более жестокого и более кровавого, чем этот Лекки.

— Но я знаю его уже три года, я работал вместе с ним, часто с ним беседовал — он очень вежливый и милый.

— Конечно, он будет вежливым и милым. Что же вы думаете, что он в мэрии среди бела дня душит новорожденных детишек? На гангстера нужно смотреть другими глазами, Тони.

Тот промолчал. Я тоже занялся своими мыслями.

Те три гангстера, которые напали на Бризанта и Дженкинса и захватили последнего с собой, наверняка сразу стали пытать его, чтобы он сказал им всю правду. И он скорее всего «раскололся». Может быть, он сказал даже больше, чем знал.

Эти люди тоже, вероятно, прослушали запись и пришли к выводу, что главного на этой пленке нет, и если они совсем не дураки, то они должны были придти к выводу, что существует и другая пленка.

Они пытали Дженкинса насчет второй пленки и тот, наверняка, не выдержал и сказал им, что он с ней сделал. Надо было спешить. Они могли отправиться искать пленку.

Но искать ее отправлюсь и я.

И тут сразу же возникли проблемы. Если я не поспешу, то гангстеры или найдут ее раньше меня, или найдут меня, ищущего пленку.

И я решил действовать незамедлительно.

Глава 9

Я поднялся и направился к двери.

— Позвоните в полицию, Тони, и расскажите им все, что произошло с вами. У меня нет времени.

— Подождите, Шелл! Я не могу им рассказать, чем мы занимались с Фредом. Я не могу им рассказать о пленках — они же за это могут засадить нас за решетку.

Я повернулся.

— Да, вы правы. Расскажите им только, что вас с Дженкинсом избили трое гангстеров. И вы хотите узнать, что сталось с Дженкинсом. Можете быть уверены, что гангстеры тоже ничего не расскажут о пленках.

С этими словами я открыл дверь и вышел. В коридоре он крикнул мне вслед:

— Куда вы? И почему так спешите?

— У меня нет времени, Тони. Мы должны найти эту пленку…

— Вы хотите искать пленку? Вы что, с ума сошли? Ведь вас уже дважды пытались убить!

— Возможно, что мы опередим гангстеров на несколько минут, и этих минут будет достаточно.

— За вами будут наблюдать, Шелл, и вас убьют. Джил мертв, Фред тоже мертв, я чувствую это. А потом погибнете и вы. Вас сразу же…

— Я не люблю людей, которые постоянно говорят о моей смерти, — сказал я. — Это ни к чему не приводит.

— О'кей! Я поеду с вами!

— Вы немедленно сядете за телефон и свяжетесь с полицией, черт бы вас побрал! Будет гораздо важнее, если вы останетесь здесь и присмотрите за собой и своей женой. — После небольшой паузы я добавил: — И за Лукрецией.

Бризант покрутил свои усы, потом тихо сказал:

— Хорошо, я останусь здесь, Шелл. Будьте осторожны.

— Ничего, с божьей помощью.

Тони повернулся и снова ушел в свою комнату. Я направился к выходной двери. Я как раз хотел ее распахнуть, когда услышал позади себя тихий голос:

— Шелл!

Я сразу понял, что это Лулу, и обернулся. Она стояла в коридоре и после нескольких секунд молчания подошла ко мне.

Она стояла близко и подняла голову, чтобы посмотреть мне в лицо. Я почувствовал себя, как на празднике, когда заглянул в ее блестящие черные бархатные глаза. — Я все слышала, — сказала она. — Я слышала, как отец сказал, что вас собираются убить.

— Лу… мисс Бризант, я обо всем расскажу вам, когда вернусь. Но сейчас я должен идти, иначе эти птички меня опередят… И я даже не знаю, почему я все время думаю о птичках.

— Прошу вас, Шелл, скажите честно, вас кто-нибудь собирался убить? Кто-нибудь стрелял в вас?

— Кажется, да. Нет, не кажется, а точно. Но толку от этого все равно было мало.

— Но… почему в вас стреляли?

— Полагаю, чтобы всадить в меня пулю.

— Черт бы вас подрал, Шелл Скотт! Правда ли, что вас могут убить, если вы покинете этот дом?

Я вздохнул.

— Если я здесь задержусь, то шансы моих противников возрастут. Конечно, есть на свете индивидуумы, которые собираются сделать мне «бо-бо», но я вам могу сказать заранее, если верить поговорке, что рано умирают только хорошие люди, если это действительно так, то несколько сот лет мне гарантированы…

— Шелл, я не могу себе представить, что вас могут убить… Убить!

— Эти речи о смерти как раз и могут меня убить, — сказал я. — Мне нужно идти.

— Нет! Вы сумасшедший! Вы не должны уходить!

— Лукреция, жизнь и так достаточно серьезна, чтобы еще заранее думать о смерти.

— Ну, как хотите! — в гневе закричала она. — В таком случае уходите! Уходите и позвольте себя убить! Я рассмеюсь, когда вас убьют!

— Самое главное, смотрите за тем, чтобы это доставило вам удовольствие. А так как я через несколько минут встречусь со своей судьбой, то я должен получить что-нибудь памятное. Вы не находите?

Уголки ее рта немного приподнялись, но она не сказала ни слова.

— Во времена короля Артура, — продолжал я, — женщина дарила рыцарю, который уходил на войну, большой платок или что-нибудь в этом духе.