Билл, герой Галактики, на планете роботов-рабов

– Так что ты там говорил, Билл? – Голос Миты был полон угрозы. Теперь ее ионный пистолет был нацелен на него. – Я недослышала конец.

– Пожалуй, это оскорбление – вот что я сказал! Это оскорбление – подумать, будто честный солдат способен предать своих садистов-командиров.

– Я так и подумала, что ты это собирался сказать. – Она дружески улыбнулась и сунула пистолет в кобуру. – А теперь, пока все остальные пьянствуют, а подмога еще не пришла, у нас наконец есть время скинуть одежду и порезвиться прямо тут, на теплом мягком песке.

– Вот это по мне! – воскликнул он радостно, и его куриная нога, дернувшись, оставила в песке глубокую рытвину. Он посмотрел на нее и нахмурился. – А ничего, если я сначала сменю эту ступню? Мне не хотелось бы тебя оцарапать.

– Ну что ж, я столько ждала, могу подождать и еще немного, – вздохнула она. – Но давай поскорей, ладно?

– Будь уверена!

Он повертел коробку в руках и увидел, что на другой стороне напечатаны правила пользования: «Дорогой Билл, нажми красную кнопку и дай ей разогреться. Когда загорится зеленая лампочка, сунь свою птичью ступню в отверстие в крышке. С наилучшими пожеланиями – твой друг чинджер».

– Это было очень мило с его стороны, – сказал Билл, нажимая на кнопку. – Пусть он враг и чинджер, он все же неплохой парень. Куда лучше кое-кого из моих знакомых офицеров. Куда лучше всех моих знакомых офицеров.

Загорелась лампочка, он в последний раз поскреб когтями по земле и сунул ногу в отверстие.

С должным уважением предав земле свою желтую куриную ступню, он принялся шевелить новыми розовыми пальцами, разглядывая их с восхищением. Все семь. Он ни о чем не спрашивал: дареной ноге в зубы не смотрят. Он взглянул в небо, куда скрылся космолет чинджеров.

– Я и вправду рад бы помочь тебе в этой истории с миром, мой маленький зеленый приятель. Только это не так просто. И потом сейчас мне надо подобрать себе сапог по ноге. А как-нибудь в другой раз подумаем и о мире.

– Что ты там бормочешь о каком-то пире? Сейчас будет тебе пир. Сапог подберешь потом, – прошептала Мита дрожащим от страсти голосом, повернула его к себе лицом и поцеловала так горячо, что давление спермы подскочило у него на сто процентов.

Ради приличия – и желая непременно добиться, чтобы эта книга была допущена в детские библиотеки, – мы вынуждены против воли опустить занавес над этой деликатной сценой гетеросексуального акта. Заметим только, что солнце, как и всегда, медленно опускалось за восточный горизонт, и на бескрайнюю пустыню надвигалась ночная тьма. На этой планете, по крайней мере в этот момент и только в этой ее точке, определенно воцарился мир.