Рок-н-ролл под Кремлем

Клавдия Ивановна по профессии библиотекарь. Почти тридцать лет назад она прошла три собеседования с очень строгими кадровиками и непосредственными начальниками жениха, прежде чем получила «добро» на замужество, но инструктаж запомнила на всю жизнь… Она настоящая «комитетская» жена – помнит о конспирации, в новых знакомствах осторожна, да и со старыми держит ухо востро, не болтает лишнего, да и не лишнего тоже, никогда ничего не рассказывает соседям. Узнать от нее кому бы то ни было о муже и сыне: когда ушли, когда придут, в городе или отъезде, будут ли дома в выходные, да можно ли перезвонить вечером, – практически невозможно. Здоровому питанию она тоже следовала, бегать, правда, не бегала, но приседать – в молодости приседала. И Юра с малолетства бегал и приседал – это было одной из полезных семейных традиций.

– Форма у нас хорошая, элитная! – развивал свою мысль Петр Данилович. – Так смотришь, вроде обычная, военная, ан глядь – васильковые петлицы, и просветы на погонах васильковые, и канты на брюках… И кто понимает, тому ясно: нет, не армия это, бери выше, это госбезопасность!

Мать сноровисто собирала на стол: порезала колбаску, открыла лечо, поставила шкворчащую сковороду с жареной на сале картошкой, даже початую бутылку «Русского стандарта», которую держали для компрессов, достала из холодильника.

– А сейчас слухи ходят, что хотят новую форму завести, черную, – продолжал отец. – Только я бы не стал. У гестапо черная была, у Эс Эс, нам с них не след пример брать… Хотя, с другой стороны, красиво да издали видно…

Несмотря на включенную сплит-систему, было не очень прохладно, но мужчины так и сели за стол в мундирах.

– Давай, сынок, за твою первую форму! – Отец поднял граненую рюмку. – Носи ее с честью. По сторонам не смотри: соблазнов много, они предателей плодят, и спрос ослаблен, только помни: за нами государство, нам назад нельзя и носом крутить не положено! Иначе все, кранты!

Евсеевы чокнулись, но Клавдия Ивановна только пригубила, и Юрий, морщась, отпил половину – не нравилось ему это дело: горько и голова потом кругом идет… Да и жарко.

Только отставной полковник выпил до дна.

– Эх, сынок, сынок! – вздохнул он. – Завидую тебе, по-хорошему завидую! Вся жизнь впереди… Кажется, совсем недавно и я так начинал… Помнишь, мать, Волочков?

Клавдия Ивановна кивнула и протерла заслезившиеся глаза. Только один раз в жизни она нарушила кодекс жены чекиста, но об этом никто так и не узнал. А случилось это как раз в Волочкове.

* * *

Юра был долгожданным ребенком. Его появлению предшествовали пять лет мучительного ожидания. Петр Данилович служил тогда в захолустном городке Волочков, имеющем такое же отношение к известной ныне балерине, как и она к нему, то есть – никакого. Деревенский уклад, размеренная жизнь, гуси и утки на улицах, скотина на подворьях… Про терроризм тогда и слыхом не слыхивали, да и криминал вел себя тихо: самым распространенным преступлением в Волочкове являлись кражи птицы да белья с веревок.

Зато насчет идеологии все было очень и очень серьезно. Петр Данилович как раз курировал религиозные организации, хотя официально в районе имелся всего один православный храм, одно зарегистрированное общество адвентистов седьмого дня и баптисты-евангелисты. Куратор повседневно контролировал их деятельность, в его задачу входило держать церковников в рамках закона, не допускать религиозный опиум в школы и молодежную среду и обеспечивать законодательство об отделении церкви от государства. Такова была только одна из линий его работы.

Существовали еще неофициальные религиозные общины и прямо запрещенные подпольные секты. Немногочисленная диаспора татар и башкир уже несколько лет добивалась во всех инстанциях строительства мечети, а пока тайком проводила свои молебны, прятались по глухим сельским углам секты пятидесятников и хлыстов, по поступившей информации возродилась после длительного перерыва секта скопцов. На этом фронте задачей Петра Даниловича была профилактика, а также предотвращение и пресечение замышляемых и подготавливаемых религиозными фанатиками преступлений. Он вживался в обстановку, терпеливо плел агентурную сеть, искал подходы к строго законспирированным явкам и местам сбора…

В общем, по работе у него все шло гладко, а вот с репродуктивной функцией в семье что-то не вытанцовывалось. Иногда он с тоской думал, что если бы выхлопотать для Клавдии путевку в хороший крымский санаторий… Здравницы КГБ СССР славились своими врачами: к тому же море, тепло, ванны и грязи – все это могло бы сыграть свою роль. Этот промозглый климат, в котором ему приходится служить, а Клаве жить – не способствует зарождению новой жизни. Но при одной мысли, что придется что-то придумывать, как-то объяснять желание его супруги, в общем-то абсолютно здоровой женщины, попасть в такой санаторий… При одной этой мысли Петра Даниловича брала оторопь.