Суть дела

Внезапно на горе за автопарком зажегся свет в одном из железных домиков, где жили мелкие чиновники; этот дом пустовал еще накануне: там, как видно, кто-то поселился. Скоби хотел было вынести машину из гаража, но дом находился всего шагах в двухстах, и он пошел пешком. Если бы не стук дождя по крышам, по дороге, по зонтику, царила бы полная тишина; только звенел в ушах еще минуту-другую замирающий вой сирен. Позднее Скоби казалось, что в этот час он испытал высшее счастье – в темноте, один под дождем, не чувствуя ни любви, ни жалости.

Он постучал в дверь как можно громче, чтобы перекрыть гулкие удары дождя по черной крыше железного домика; пришлось постучать дважды, прежде чем ему открыли. На миг его ослепил свет.

– Извините за беспокойство, – сказал он. – У вас не замаскировано окно.

– Ах, простите, – отозвался женский голос. – Какая небрежность…

Глаза его привыкли к свету, но сперва он никак не мог сообразить, кому принадлежат эти необычайно знакомые черты. В колонии он знал всех. Но здесь перед ним был кто-то приезжий издалека… раннее утро… река… умирающий ребенок…

– Боже мой, – сказал он, – да это же миссис Ролт! Я думал, вы еще в больнице.

– Да, это я. А вы кто? Разве я вас знаю?

– Я майор Скоби из полицейского управления. Мы с вами виделись в Пенде.

– Простите, – сказала она. – Я не помню, что там со мной было.

– Разрешите замаскировать окно?

– Конечно. Пожалуйста.

Он вошел в дом, задернул шторы и переставил настольную лампу. Комната была разделена занавеской; на одной половине стояли кровать и что-то вроде туалетного столика, на другой – стол и два стула – незамысловатая мебель, которую выдавали мелким чиновникам с заработком до пятисот фунтов в год.

– Не очень-то роскошно вас устроили, – сказал он. – Жаль, что я не знал. Я бы мог вам помочь.

Теперь он разглядел ее поближе: молодое, измученное лицо, тусклые волосы… На ней была просторная, не по росту пижама, она падала безобразными складками, в которых тонула ее фигура. Он посмотрел, по-прежнему ли болтается на пальце обручальное кольцо, но оно исчезло совсем.

– Все были ко мне так добры, – сказала она. – Миссис Картер подарила мне очень миленький пуф.

Скоби оглядел комнату: нигде не было ничего своего – ни фотографий, ни книг, ни безделушек; но тут же он вспомнил, что она ничего не спасла от океана, кроме себя самой и альбома с марками.

– Что, ждут налета? – испуганно спросила она.

– Налета?

– Выли сирены.

– Не обращайте внимания. Очередная тревога. Они бывают примерно раз в месяц. И никогда ничего не случается. – Он снова кинул на нее внимательный взгляд. – Зря они вас так рано выписали из больницы. Не прошло еще и полутора месяцев…

– Я сама попросилась. Мне хотелось побыть одной. Люди все время приходили туда на меня смотреть.

– Что ж, пожалуй, я пойду. Не забудьте, если вам что-нибудь понадобится; я живу рядом, в конце дороги. Двухэтажный белый дом на болоте, против автопарка.

– Может, вы подождете, пока кончится дождь? – спросила она.

– Не стоит, – сказал он. – Дождь, видите ли, будет идти здесь до сентября. – Ему удалось заставить ее улыбнуться натянутой, бледной улыбкой.

– Какой страшный шум.

– Не пройдет и двух-трех недель, как вы к нему привыкнете. Живут ведь рядом с железной дорогой. Но вам даже привыкать не придется. Скоро вас отправят домой. Пароход будет через две недели.

– Хотите выпить? Миссис Картер подарила мне не только пуф, но и бутылку джина.

– Тогда надо помочь вам ее выпить. – Когда миссис Ролт достала бутылку, он заметил, что она наполовину пуста. – У вас есть лимоны?

– Нет.

– А вам дали слугу?

– Дали, но я не знаю, что с ним делать. Да его никогда и не видно.

– Вы пьете чистый джин?

– Ах нет, я к нему не притронулась. Слуга опрокинул бутылку – так по крайней мере объяснил.

– Я утром с ним поговорю, – сказал Скоби. – У вас есть ледник?

– Да, но слуга не может достать лед. – Она бессильно опустилась на стул. – Не подумайте, что я такая дура. Просто я еще не знаю, на каком я свете. Все мне здесь чужое.

– А вы откуда?

– Из Бэри-Сент-Эдмундса. Это в Суффолке. Я была там всего каких-нибудь два месяца назад.

– Ну нет. Два месяца назад вы уже были в шлюпке.

– Да. Совсем забыла.

– Зря они вас выпустили из больницы, ведь вы же совсем одна.