Мир полон разведенных женщин

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ

Маффин тоже вопила, она не могла сдержать себя. Все девчонки в зале просто балдели.

А на сцене малыш Марти крутился, дергался и гитарой своей выделывал непристойности.

– Какой сексуальный малыш! – воскликнула Лори. – Крутит жопой своей словно поршень вгоняет.

Джон сохранял спокойствие. Может, Джексон и сотворил из этого мальчишки звезду, а что в нем такого? Смазлив – типично по-американски. Таланта никакого, и упакован в белый атлас и сапоги на высоких каблуках. В криках девиц его голоса и не расслышать, а на гитаре играет просто брень-брень.

Но девкам он нравится, они сходят от него с ума, обожание – вот как это зовется.

А что пришло на ум Джону, если бы и для Маффин сделать такое же? Она держит мелодию, ее тоже можно научить бренчать на гитаре. Блестящая идея! Парни с ума сойдут от нее. Надо предложить эту идею Джексону, может, они и пластинку запишут. А потом Маффин появится в передаче «Топ оф попс» – блистательная идея.

Малыш Марти вел дело к финишу. Апельсинового цвета грим ручьями сбегал у него по лицу. Белый атласный костюм натянулся по швам.

Маффин скакала вверх-вниз в своем кресле. Лори вопила от возбуждения.

Джон качал головой в изумлении. Он никогда не думал, что такие девахи как Маффин и Лори могут увлечься этим сиропистым юнцом.

Наконец, все завершилось, толпу охватила истерика, все требовали еще и еще. Шум был оглушающим.

– Ну, давай, – шипел Джон, – давай сматываться отсюда.

– А где Джексон? – надула губки Лори.

– Я сказал, что мы все встретимся в «Трампе».

– О здорово, – обрадовалась Лори, – мне нравится там бывать.

– А мы разве не идем за кулисы? – спросила Маффин.

– Продираться через эту толпу? Нет, спасибо. Маффин расстроилась.

– Я хотела бы сказать Марти, какой чудесный концерт.

– Я совершенно уверен, что у него в гримерной сейчас полно людей, которые именно это говорят. И в любом случае Джексон сказал, что приведет его на ужин.

– Вот это да! – воскликнула Лори. – Хотелось бы мне добраться до этого маленького сексуального очаровашки.

Маффин удержалась от скорой отповеди. Как бы ревновала Лори, если б знала, что было предыдущим вечером. Еще один день, и ВСЕ они будут беситься от ревности.

Она ощущала некоторую вину перед Джоном, но ему просто придется все понять. А когда он свыкнется с этой идеей, он, наверное, будет вполне доволен. Где-то в глубине она знала, что ему никогда не хотелось вновь жениться. Эти подозрения Джейн как раз и подтвердила. Она вынудила его дать обязательство, отказываясь подписывать контракт, связанный с изданием Календаря Шуманна.

Джон и потом все будет делать для нее. Он и потом будет ее снимать. Они будут деловыми партнерами. И друзьями.

Да, решила Маффин, в конечном итоге для Джона это будет облегчением. Им было недурно вместе. Вместе они многого добились. Но теперь она встретила малыша Марта Перла, и не ее вина в том, что они безумно влюбились. Это только доказывает, что на самом-то деле она и не любила Джона – может, только вначале, – но уже конечно не сейчас. И в любом случае Джон не хотел на ней жениться – а Марти хотел. А для девушки это – разница существенная.

Ресторан в «Трампе» был забит, но Гидо зарезервировал для Джона большой стол в углу, там они и устроились с Маффин и Лори.

– Надеюсь, мне не придется потом самому за это платить, – пробормотал Джон Маффин.

– Не будь таким мелочным, – отрезала она в ответ.

– Не знаю, с кем ты провела вчерашнюю ночь, – ухмыляясь, сказал Джон, но кто бы это ни был, домой они не спровадили тебя в хорошем настроении.

– Я уже сказала тебе. Я была у подруги.

– Я не знаю, почему ты продолжаешь лгать. У нас с тобой договоренность. Недурная. Один раз провести время с тем, кто понравился.

Недурного в том ничего не было. Втайне Джон пребывал в ярости. Теперь, когда они – предположительно – обвенчаны, все должно измениться. Та договоренность, что у них есть, сгодится для людей, просто живущих друг с другом, но она вовсе не о-кей, когда она будет его женой. Когда он разберется с Джексоном в их делах, они с Маффин сядут и обстоятельно обо всем поговорят.

– Эй, – воскликнула Лори, – вон за тем столиком это разве не Буч Кауфман.

Они все посмотрели в ту сторону.

– Да, – сказала Маффин, – он очень ничего.

– Да, – согласилась Лори, – очень.

– Сделай мне одолжение и попытайся сегодня сосредоточиться на Джексоне, – инструктировал Джон.

– Я вчера на нем сосредотачивалась, – надулась Лори.

– Сосредоточься снова, и я сделаю для тебя еще один целый набор твоих снимков.

– Правда? Это то, что мне нужно. Когда мы этим займемся?

Они пришли все вместе. Малыш Марти, Джексон, Майк Джеймс и Эрика.

Джон усадил Джексона подле себя, и был счастлив.

– Что-то ты затих, – снова сказала Эрика Майку, – разве ты не хотел приходить сюда?

– Но есть-то надо, не так ли?

– Это чудесно. Очень лестно.

– Если тебе нужна лесть, то ты не с тем сидишь. Под столом она слегка дотронулась рукой до его колена.

– Если то, что произошло чуть раньше, – образец, то я с тем, с кем надо. Я думала, может, тебе захочется провести вечер у меня дома.

Майк кивнул. Все, что угодно, только бы протянуть эту ночь. И он не протянет ночь, думая о Клео, если будет сам по себе.

Маффин пела Марти:

– Твой концерт был замечательным.

– Эй, спасибо, – молвил он. – Ребятам, кажется, понравилось.

Джон сказал Джексону:

– У меня есть очень интересная идея. Ты можешь представить себе Маффин в специальной телепередаче играющей на гитаре и поющей?

– А она может петь? – удивленно спросил Джексон.

– Да, – уверенно ответил Джон.

– Тогда это хорошая идея. Устроить ей передачу не проблема. Я думаю…

Лори внезапно обвила Джексона руками за шею и взасос поцеловала его.

Джон нахмурился. Не теперь, Лори. Позже. Сосредоточься на нем позже.

К столу подходил Буч Кауфман. Крупный, мускулистый блондин в синих джинсах и в свитере крупной вязки.

– Марти, малыш, – приветствовал он, – рад видеть тебя. Эй, Джексон, все идет как надо для тебя и малыша. Какую газету ни откроешь, везде это вот дразнящее лицо.

– Ты с кем? – поинтересовался Джексон.

– Парочка очаровашек.

– Подсаживайся к нам.

– Хорошо. Почему бы и нет. Эй, Франко, – приведи-ка сюда моих малышек.

Еще несколько стульев с трудом расставили у стола, появились две подружки Буча. Одна была женой поп-певца, а другая – припадочного вида черная дама с крашеными под блондинку волосами. Казалось, они больше интересовались друг дружкой, чем кем-либо еще.

– Как дела с фильмом? – спросил Джексон.

– Не быстро. Я уж тут три месяца и начинаю скучать по пляжу. Мужик, я и впрямь скучаю без своей хижинки в Малибу. Утречком встанешь, нырк – в океан, пробежка по пляжу, бекон на гриле к завтраку. Что сравнится с этим?

– Это точно, – согласился Джексон. – Ты здесь всех знаешь, Буч? Это – Лори, Джон, Маффин, Эрика и ты ведь знаешь Майка Джеймса из Хэмптон рекордс, так?

Буч искренне потряс руку Майку.

– Никогда не имел удовольствия, но я знаю Би. Би. и Мэри Эллен. Какая пара!

Лори облизала губы.

– Я пять раз видела «Романтика», – объявила она. – Я все время плакала.

– А я видела дважды, – встряла Маффин. Пол столом она сжала Марти ляжку, дабы тот знал, что мыслями она все еще с ним.

– Вот это да! – воскликнул Буч, сверкая знаменитой улыбкой. – Мне гроши заплатили за эту чертову картину, а она стала одним из крупнейших бестселлеров всех времен. Я наткнулся тут как-то на продюсера и спрашиваю: как бы поделиться со мной, что вы заработали, мне же, говорю, заплатили с гулькин нос. Херово, отвечает он, очень херово! Парень этот миллионы заколотил на этом фильме – миллионы!

– Было так грустно, когда в конце вы умерли, – призналась Лори, – это выглядело так по-настоящему.