Мир полон разведенных женщин

– У тебя есть для меня одежда или нет?

Он чуть отступил и оглядел ее, прищуривая пьяные глаза.

– Вещи Кармен тебе никак не подойдут. Она как швабра и фута на три выше тебя.

– Спасибо большое.

– Тебе придется обойтись одним из моих свитеров и шортами. А ты что делаешь?

– Я модель.

Кили хотелось смеяться.

– ТЫ модель. Боже! Я никогда не одену тебя в мои платья.

– В Англии я была лучшей обнаженной фотомоделью. Кили пошуровал в шкафу и нашел, что ей одеть.

– Не шутишь? А работа в кино тебя заинтересует?

– Какого рода? – с подозрением спросила Маффин.

– Отличное кино, душка. У меня есть приятельница, которая сделает тебя звездой, а ты заработаешь уйму денег. Если тебе интересно, позвони мне, и я устрою встречу. Ты ей понравишься, о да, она просто с ума сойдет, увидев такую малышку, как ты…

– Я еду домой, – сказала Дайана. – Мне рано вставать, а эта вечеринка становится очень уж бурной.

Джон осклабился. Ему нравился ее точеный английский акцент и лексика выпускников закрытых школ. Высокий класс. И так роскошно контрастирует с ее чувственным обликом.

– Я провожу тебя к машине, – предложил он.

– Не беспокойся, дорогой. Мне кажется, некая коротенькая особа вываливается из спальни – облаченная в самые странные одеяния. Разве это не твоя женушка-подросток?

Джон посмотрел туда, куда глядела Дайана. Это и в самом деле была Маффин. Боже! в чем она была? Он насупился.

– Встретимся завтра, дорогуша, – и Дайана стала пробираться сквозь толпу.

Джон протолкнулся к Маффин и грубо схватил ее за руку.

– Ты что на себя напялила, черт побери?

– Я свалилась в бассейн.

– Боже! ты хоть что-то можешь сделать правильно. Пошли, мы уезжаем отсюда – с меня хватит.

ГЛАВА СОРОК ДЕВЯТАЯ

Клео переехала в гостиницу Беверли Уилшир. На время, слишком дорого было бы оставаться там постоянно. Она бы этого и не хотела. Пора принимать какое-то решение. Пора решать, что она намерена делать со своей жизнью. То, что она проболталась шесть месяцев, ничего не делая, ответов ей никаких не принесло.

Она позвонила в Нью-Йорк Расселу. Он вряд ли мог прийти в большее возбуждение, чем от ее звонка. «Я вылетаю», – сообщил он ей. – «Ричард Уэст написал новую книгу, и я хотел бы получить права на нее. Я буду там завтра, мы сможем поговорить о твоем будущем»

В задумчивости она положила трубку. Да, у нее было будущее, и уже, наверное, время начать разбираться с ним.

Она изучила свой гардероб: два чемодана бикини, рубашек, джинсов. Надо отправляться в магазины. Она уже смотрелась как пляжная деваха – со своим загаром и с путанными кудряшками. Неплохо бы сделать и маникюр, может – постричься – избавиться от всех этих завитушек и опять смотреться по-человечески.

Она не смогла удержаться и не похихикать про себя. Если бы ее мать увидела ее сейчас – эта вечно элегантная Стелла.

– Что ты с собой сделала? – спросила бы Стелла в ужасе. – Ты смотришься как цыганка. А твоя кожа – разве ты не знаешь, что солнце может сотворить с твоей кожей!

Приехал Рассел с пятью чемоданами фирмы «Гуччи».

– Ты здесь насколько? – спросила удивленная Клео.

– Настолько, насколько потребуется, чтобы заполучить тебя обратно в Нью-Йорк, – ответил он.

А я не говорила, что возвращаюсь.

– Скажешь, когда узнаешь, какое у меня есть для тебя предложение.

О Боже, она надеялась, что речь все-таки не о ее теле.

Они отправились ужинать в Маттеос, и Рассел засыпал ее рассказами об их общих друзьях. Тактично он не заговаривал о Майке, пока не подали кофе. В это самое время Клео заметила, как в ресторан вошли пятеро и уселись за соседний столик. Три женщины. Двое мужчин. Одним из них был Дэниэль Онел.

Она с трудом могла сосредоточиться на том, что говорил Рассел. По какой-то глупой, сумасшедшей причине внутри у нее все сжималось, а рот пересох.

– … такой тупой мерзавец, слишком много пьет, трахается напропалую и, говоря откровенно, выглядит ужасно.

Рассел умолк, чтобы передохнуть.

– Я не думаю, что он когда-нибудь о тебе забудет. И разве можно его винить за это. Не хочешь бренди?

Она подпрыгнула:

– Что?

Рассел поджал губы.

– Ты что не слушаешь меня?

– Мои мозги где-то бродят. Он кивнул понимающе.

– Ну, да. Развод, Он человека из себя выводит. Я никогда не забуду своего первого развода…

И опять ее мысли переключились на другое, когда Рассел пустился в долгий и скучный рассказ о первом разводе. О всех трех его разводах она уже слышала. Равно как и все другие в его офисе.

Что есть такого в Дэниэле Опеле, что заставляет ее так нервничать? Он, конечно же, не идол экрана. И даже не Джек Николсон. Ему уже почти пятьдесят, выглядит он весьма заурядно. Но, Боже, что-то в нем было такое… ОН возбуждал ее невероятно. И она была не единственной, кто ощущал себя так, если судить по всем этим газетам и журналам. Сообщений о Дэниэле и его женщинах было множество. Только недавно на всех первых страницах сообщалось о его помолвке с темноволосой нервической суперзвездой. Помолвка просуществовала ровно пять минут.

Клео немного подвинулась, чтобы получше разглядеть, с кем он. И именно в этот момент он вышел из-за стола и глаза их встретились.

– Здравствуйте, – поприветствовал он, тепло улыбаясь. Несколько по-иному, чем в последнюю их встречу, – как дела?

Внезапно она порадовалась тому, что постриглась, купила себе новое платье и позаботилась о своей внешности.

– Все чудесно.

Ей ничего другого в голову не пришло.

О Боже, если она ничего другого не придумает, он уйдет.

– Я подумала…

– Ты знаешь…

Они оба заговорили одновременно.

– Давай ты первая, – смеясь, сказал Дэниэль. Клео улыбнулась, глубоко вздохнула.

– Я просто хотела спросить, знаешь ли ты Рассела Хейса, моего редактора. Рассел – владелец журнала «Имидж».

– Я не думаю, что мы знакомы, – Дэниэль тепло пожал руку. – Что вы здесь вдвоем делаете? Я только что собирался позвонить домой и предупредить, что возвращаюсь и буду показывать кино. Новый фильм Вуди Аллена. Почему бы вам к нам не присоединиться?

Дэниэль жил в доме, который он арендовал в каньоне Бенедикт. По стандартам голливудских кинозвезд это был простой – но комфортабельный и милый – дом, и как только Клео вошла в него, она поняла, что тут и останется на ночь.

Две другие пары были по делам бизнеса. Крупный режиссер и его подружка, и Лю Марголис, председатель телекомпании Парадокс, и его жена – Дорис Эндрюс, кинозвезда, которая прославилась ролями «приличных девушек».

На Рассела все это произвело впечатление.

– Я думаю', тут можно было бы сделать три эксклюзивных интервью, – прошипел он Клео, – посмотрим, что удастся.

У нее не было никакого намерения даже пытаться. Она ведь не работала на Рассела – пока еще.

Фильм Вуди Аллена оказался еще одним шедевром. Клео смеялась и пыталась расслабиться, но слишком ощущала, что Дэниэль совсем рядом, и отчаянно хотела до него дотронуться. Злобно она сбросила руку Рассела у себя с ноги, когда он задумал ее туда примостить. Попыток он больше не возобновлял.

После фильма Дэниэль предложил всем ирландского ликера. Клео медленно потягивала напиток, стараясь не глядеть в сторону Дэниэля, но напрасно. Глаза их все время встречались и вели свой разговор. А потом Дорис Эндрюс сказала, что устала, и режиссер заявил, что ему рано вставать и ехать на натурные съемки, и все засобирались.

Дэниэль глянул на Клео.

– Почему бы тебе не остаться? – тихо предложил он.

– Хорошо, – согласилась она.

– А как насчет твоего друга? Может, мне попросить Лю его довезти?

– Или так, или пусть берет мою машину.

– Прекрасная мысль. Мне сказать ему об этом или ты скажешь?

Рассел в восторг не пришел.

– Я могу остаться с вами, – настаивал он.