Реликт

Д’Агоста, прижав ружье к бедру, быстро обвел зал лучом фонарика. Группа, сбившаяся в кучу возле стены, хлопала от ужаса глазами. Направил луч в лестничный колодец и увидел Ипполито, вернее, его труп, частично сползший на лестничную площадку. Из разорванного живота хлестала темная кровь.

Эта тварь поджидала их, поднявшись на несколько ступеней. Где же она теперь, черт ее дери? Д’Агоста лихорадочно обвел лучом зал несколько раз. Существо исчезло – в огромном зале все было неподвижно.

Нет. В центре что-то двигалось. Свет на этом расстоянии был слабым, однако лейтенант разглядел большой темный силуэт над покалеченным человеком. Существо делало к нему странные, резкие наклоны. Д’Агоста услышал стон лежавшего – затем раздался легкий хруст, и наступила тишина. Лейтенант сунул фонарик под мышку, вскинул ружье и нажал на спуск.

Вспышка, грохот. Отчаянные крики людей. Еще два выстрела, и магазин вновь опустел.

Лейтенант полез за патронами, их не оказалось. Он бросил ружье и выхватил табельный револьвер.

– Бейли! – крикнул он. – Быстро туда, собери всех вместе и приготовься отходить.

Повел лучом по полу зала, однако существо исчезло. Потом осторожно пошел к убитому. За десять футов увидел то, чего не хотел видеть: расколотый череп и размазанный по полу мозг. Кровавый след вел на выставку. Существо бросилось туда, спасаясь от ружейных пуль. Долго оно там не задержится.

Д’Агоста резко повернулся, бегом обогнул обломки стел и распахнул до отказа одну из массивных дверей. Крякнув, захлопнул ее и бросился ко второй. На выставке слышалась быстрая тяжелая поступь. Лейтенант захлопнул вторую дверь и услышал, как защелкнулся язычок замка. И почти сразу двери содрогнулись от тяжелого удара.

– Бейли! – крикнул он. – Веди всех вниз!

Удары о двери стали сильнее, и д’Агоста невольно попятился. На дереве появились трещины.

Наведя на дверь ствол револьвера, лейтенант услышал за спиной вопли. Люди обнаружили труп Ипполито. Бейли, споря с Райтом, повысил голос. Створки в очередной раз сильно содрогнулись, начали подаваться.

Д’Агоста подбежал к группе.

– Быстро вниз! Не оглядываться!

– Нет! – заорал Райт, преграждавший вход на лестницу. – Поглядите на Ипполито! Вниз я не пойду!

– Там есть выход! – крикнул д’Агоста.

– Нет! Но через выставку и...

– На выставке кто-то есть! – крикнул д’Агоста. – Пошли!

Бейли силой отвел Райта в сторону и стал выталкивать людей в дверь, те кричали, спотыкаясь о тело Ипполито. По крайней мере мэр сохраняет присутствие духа, подумал д’Агоста. Может, на своей последней пресс-конференции видел что-то похлеще этого.

– Вниз я не пойду! – кричал Райт. – Катберт, Лавиния, слушайте. Подвал – это смертоносная западня. Я знаю. Пойдемте наверх, спрячемся на четвертом этаже, выйдем, когда этого существа не будет.

Люди неуверенно спускались по лестнице. Д’Агоста снова услышал треск дерева. Замер на минуту. Внизу уже было тридцать с лишним человек, лишь трое в нерешительности стояли на площадке.

– Ваша единственная возможность спастись – идти с нами, – сказал он.

– Мы пойдем с доктором Райтом, – ответила начальник отдела по связям с общественностью. В свете фонарика ее осунувшееся лицо казалось призрачным.

Д’Агоста молча повернулся и последовал за группой вниз. На бегу услышал громкий, отчаянный голос Райта, зовущего их наверх.

49

Коффи стоял в высоком арочном проеме западного входа в музей, глядя, как дождь хлещет на застекленные, отделанные бронзой двери. Он кричал в рацию, но д’Агоста не отвечал. А что за чушь нес там Пендергаст о каком-то чудовище? Парень с самого начала был со сдвигом, это ясно, а когда свет погас, совсем рехнулся. Как обычно, все напортачили, а кашу опять расхлебывать Коффи. Ко входу подъехали две большие полицейские спецмашины, люди в защитных жилетах и касках выбегали и быстро возводили заграждения поперек Риверсайд-драйв. Слышались завывания карет “скорой помощи”, пытающихся проехать сквозь стальной заслон радиофицированных автомобилей, пожарных машин и телевизионных фургонов. Вокруг были толпы людей, они стояли под дождем, лежали под широким навесом, разговаривали, плакали. Журналисты старались прошмыгнуть мимо кордонов, совали людям в лицо микрофоны и камеры, их отталкивали полицейские.

Коффи бросился под проливным дождем к серебристому фургону связи. Распахнул заднюю дверь и вскочил внутрь.

Внутри были прохлада и полумрак. Несколько агентов сидели перед мониторами, на лица их падал зеленый отсвет. Коффи схватил наушники и уселся.

– Перегруппировка! – крикнул он по командному каналу. – Всем агентам ФБР собраться в фургоне связи!

Затем переключил диапазон.

– Дежурная часть, доложите обстановку. Послышался усталый, сдавленный голос Гарсии:

– Напряжения по-прежнему нет, сэр. Резервная система не включается, никто не знает почему. У нас есть только карманные фонарики и батарейки в портативном передатчике.

– Ну так что? Включите резервную систему вручную.

– Она управляется компьютером, сэр. Ручного включения нет.

– А что со стальными дверями?

– Сэр, когда напряжение стало падать, вся охранная система вышла из строя. Говорят, дело в компьютере. Все стальные двери опустились.

– Как это все?

– Всех пяти секций. Не только второй. Музей закупорен наглухо.

– Гарсиа, кто лучше всех разбирается в этой охранной системе?

– Аллен, наверное.

– Давай его.

Короткая пауза.

– Говорит Том Аллен.

– Аллен, что там с кнопочными панелями? Почему они не срабатывают?

– Та же самая проблема с компьютером. Эту охранную систему устанавливала одна японская фирма. Мы пытаемся связаться с ее представителем по телефону, но ничего не получается, телефон отключился, когда вышел из строя компьютер. Все разговоры ведем через передатчик Гарсии. Не работают даже внутренние телефоны. Когда распределительный щит прострелили, все вырубилось.

– Кто прострелил? Я не знал...

– Один фараон – как там его? Уотерс? – дежурил в компьютерном зале, ему что-то померещилось, и он всадил несколько пуль в центральный распределительный щит.

– Слушай, Аллен, я хочу отправить команду для эвакуации тех, кто в Райском зале. Там мэр, черт возьми. Как туда можно проникнуть? Вырезать восточную дверь автогеном?

– Для дверей специально подобрана сталь, плохо поддающаяся резке. На это уйдет целая вечность.

– А как нижний подвал? Я слышал, он похож на катакомбы.

– Возможно, оттуда, где вы находитесь, входы туда есть, но электронные схемы отключены. К тому же они неполные. Уйдет много времени.

– В таком случае стены. Можно их пробить?

– Внизу они очень толстые, почти везде толщина три фута, а старая кирпичная кладка основательно укреплена арматурой. Окна во второй секции есть только на третьем и четвертом этажах, они наглухо зарешечены стальными прутьями, Да и все равно большинство их слишком маленькие, человеку не пролезть.

– Дело дрянь. А крыша?

– Все секции перекрыты, и будет очень трудно...

– Черт возьми, Аллен, я спрашиваю о лучшем способе проникнуть внутрь.

Пауза.

– Лучший способ через крышу, – послышался голос Аллена. – Стальные двери на верхних этажах не такие уж толстые. Третья секция как раз над Райским залом. Это пятый этаж. Крыша над третьей секцией непроницаема – экранирована из-за радиографических лабораторий. Но можно проникнуть через крышу четвертой секции. В каком-нибудь узком коридоре можно будет взорвать стальную дверь в третью секцию одним зарядом. Из третьей можно попасть в Райский зал через люк для ухода за люстрой. Правда, до пола там футов шестьдесят.

– Я еще вызову тебя. Конец связи.

Затем Коффи нажал кнопку на рации и закричал:

– Ипполито! Ипполито, слышишь? – Что там, черт возьми, происходит в зале? Он переключился на частоту д’Агосты. – Д’Агоста! Это Коффи. Слышишь меня?