Сияющая Цитадель

– Что мыслишь ты? – с легким волнением спросил Беллиом. – Преградит ли стена моя доступ троллям в земли твоих друзей? Если пожелаешь, могу я сделать ее и выше.

– Нет, Голубая Роза, – выдавил Спархок, – молю тебя, не надо.

– Радует меня, что ты доволен делом моим. – Это великолепная стена, Голубая Роза. – Смешно сказать, но Спархока трясло крупной дрожью.

Беллиом этого, похоже, не замечал. Лицо Вэниона в ответ на одобрение потрясенного до глубины души Спархока озарилось вдруг почти несмелой улыбкой.

– Так, стена сия достаточна для наших целей, – проговорил он с тенью неодобрения. – Дело наше спешно, а потому не вполне успел я придать ей формы, коей желалось бы, однако же, мнится мне, она сослужит нам службу. Однако же, Анакха, счел бы я за любезность, буде тебе вновь понадобится изменять облик земли, говорил бы ты мне подробнее, что и когда тебе надобно, ибо дело, свершенное в спешке, никогда не бывает свершено наилучшим образом.

– Я постараюсь запомнить это, Голубая Роза.

ГЛАВА 27

– Здесь не так уж и страшно, Сарабиан, – говорила Миртаи безутешному императору. – На полу ковры, так что плитки по большей части даже не разбились. – Она стояла на коленях, собирая жемчужно мерцавшие плитки перламутра, когда из сумеречной пустоты в комнате возникли Спархок и его спутники.

– Спархок! – воскликнул Сарабиан, отпрянув от неожиданности. – Ты бы возвещал о своем появлении фанфарами, что ли!

– Что здесь стряслось, ваше величество? – спросил Вэнион, с изумлением воззрившись на усыпанный перламутровыми плитками пол.

– Землетрясение, что же еще? Теперь вдобавок ко всем бедам мне грозит еще и экономическая катастрофа!

– И вы почувствовали его здесь, ваше величество? – выдавил Вэнион.

– Вэнион, – сказала Сефрения, – это было ужасно! Я в жизни не видела худшего землетрясения!

– Здесь?

– Если ты еще раз повторишь это слово, я рассержусь. Конечно, здесь. Конечно, мы его почувствовали. Ты только посмотри на стены!

– Похоже на тяжелый случай оспы, – согласился Келтэн.

– Плитки прыгали со стен, точно кузнечики, – горестно сообщил Сарабиан. – Одним богам ведомо, на что сейчас похож весь город. Я разорюсь!

– Четыреста лиг! – сдавленно пробормотал Вэнион. – Тысяча двести миль!

– О чем он говорит, Спархок? – требовательно спросила Элана.

– Мы были в центре этого землетрясения, – пояснил Спархок. – В Северном Атане.

– Так это ты мне все это устроил?! – воскликнул Сарабиан.

– Не я, а Беллиом, ваше величество. Тролли больше не будут докучать атанам.

– Беллиом разнес их в клочья?

Спархок слабо усмехнулся.

– Нет, ваше величество. Он просто воздвиг поперек Северного мыса стену.

– А тролли не могут перебраться через нее? – спросила Бетуана.

– Сомневаюсь, ваше величество, – ответил ей Вэнион. – Она около тысячи футов высотой и тянется от Тамульского моря до побережья, что к северо-западу от Сарсоса. Тролли больше не смогут продвигаться на юг – во всяком случае, в ближайшие две недели, а потом это уже не будет иметь значения.

– Что ты, собственно говоря, имеешь в виду под словом «стена», Вэнион? – спросил патриарх Эмбан.

– Это скорее можно назвать эскарпом, ваша светлость, – пояснил Вэнион. – Это громадная отвесная скала, которая протянулась поперек Северного мыса. Она и вызвала землетрясение.

– А Киргон не сможет исправить то, что сделал Беллиом? – спросила Сефрения.

– Беллиом говорит, что не сможет, матушка, – ответил Спархок. – У него не хватит на это сил.

– Он же бог, Спархок.

– Видимо, это не имеет значения. То, что произошло, было чересчур огромно. Беллиом говорит, что под землей на глубине в шесть миль что-то сдвинулось с места и изменения в рельефе этой части континента, которые иначе растянулись бы на миллион с лишним лет, случились в одночасье. Беллиом утверждает, что это так или иначе произошло бы. Он попросту ускорил события. Как я понимаю, стена постепенно осядет, обвалится и превратится в горный хребет. Киргон просто не состоянии постичь такого размаха, а направлять подземное давление ему не под силу.

– Во имя Божье, Спархок, что ты натворил? – воскликнул Эмбан. – Эдак ты разорвешь мир на части!

– Скажи им, Анакха, дабы не тревожились. – Беллиом опять заговорил голосом Вэниона. – Не причиню я вреда дочери моей, ибо истинно люблю ее. Своенравна бывает она и капризна, предается то гневу, то невинному тщеславию. Зрите, как украшает она себя весной и облекает плечи свои белою мантиею зимы. Тягости и напряжения, кои освободил я, возводя стену, истинно много тысячелетий причиняли ей некоторую стесненность. Ныне довольна она и красуется, радуясь, новым своим украшением, ибо, как я уже сказал, свойственно ей невинное тщеславие.

– Где Кринг? – спросила вдруг Миртаи.

– Мы оставили его, Энгессу и Халэда у эскарпа, – ответил Спархок. – Беллиомова стена замечательно отделяет троллей от нас – но, к сожалению, и нас от них. Нам нужно придумать, как добраться до троллей, чтобы Тролли-Боги могли отобрать их у Киргона.

– Спархок, – сказал Стрейджен, – у тебя же есть Беллиом. Перепрыгни через эту стену – и дело с концом.

Спархок покачал головой.

– Беллиом говорит, что этого лучше не делать. Почва вокруг стены все еще неустойчива. Если мы будем слишком часто перемещаться в окрестностях стены, это вызовет новые землетрясения.

– Боже милостивый! – возопил Сарабиан. – Нет, Спархок, не делай этого! Ты разнесешь в клочья весь континент.

– Именно этого мы и стараемся избежать, ваше величество. Энгесса, Кринг и Халэд собираются что-то придумать. Если мы не сможем спуститься по стене, мы возьмем флот Тиниена и морем обогнем ее восточную оконечность.

– Правда, мы еще окончательно не решили, – вставил Вэнион. – Мы со Спархоком все еще спорим, на чем остановиться. Я по-прежнему считаю, что нам нужно устроить показной поход на север. Если мы выйдем через неделю, с развевающимися знаменами и пятью тысячами рыцарей в добавление к тем силам, которые мы уже успели собрать, мы полностью отвлечем на себя внимание Заласты. Если мы отправимся морем, он не будет знать о нашем приближении, и это даст ему возможность вынюхать кое-что о планах Стрейджена и Кааладора по нашему Празднику Урожая. Оба варианта подразумевают сюрприз, и мы все гадаем, какой из этих сюрпризов сильнее разрушит замыслы Заласты.

* * *

Обучение тамульских коней началось немедленно, и, само собой, у рыцарей Тиниена в достатке было поводов ворчать и сетовать на свою судьбу. Скаковые кони, которых предпочитала тамульская знать, были слишком низки и хрупки, чтобы носить воинов в доспехах, а громадные тягловые кони, которых запрягали в плуги тамульские фермеры, оказались слишком неповоротливыми и смирными, чтобы из них получились добрые боевые скакуны.

Теперь дел у них было по горло. Кааладор отдал приказ, и ничего нельзя было повернуть вспять. Убийства будут совершены во время Праздника Урожая, независимо от того, будут ли готовы к исполнению прочие их планы, – а Праздник Урожая с каждой минутой неумолимо приближался.

Через пять дней после возвращения Спархока и его друзей из Северного Атана в Материон прибыл гонец с посланием от Халэда. Миртаи провела усталого атана в гостиную, где Спархок и Вэнион все еще спорили о преимуществах своих, так резко различавшихся планов. Гонец без единого слова подал Спархоку письмо Халэда.

– «Мой лорд, – прочел Спархок вслух, как всегда, немногословное послание своего оруженосца, – землетрясение переиначило всю линию северо-западного побережья. Не полагайтесь на старые карты. Вам так или иначе придется отправиться морем. Спуститься со стены невозможно – тем более, что у ее подножья нас поджидают тролли. Энгесса, Кринг и я с атанами и пелоями Тикуме будем ждать вас в паре лиг к югу от того места, где стена уходит в Тамульское море. Не слишком мешкайте. Наш противник что-то затевает».