Сияющая Цитадель

– На моей памяти – впервые. Он всегда искал случайных приключений.

– Это, конечно, самое безопасное, – согласился Улаф, – но именно потому, что он ждал так долго, теперь его так крепко прихватило. Надо бы нам постараться держать его подальше от Берита, покуда мы не вернемся в Материон и Алиэн все ему не растолкует.

К ним по коридору подошел Халэд. Вид у оруженосца был недовольный. В руке он держал золотой флорин Келтэна.

– Ничего не выйдет, Спархок, – сказал он. – Я бы запросто мог покрыть камень золотом, но у тебя всякий раз уходило бы полчаса на то, чтобы открыть камень. Я думаю предпринять кое-что еще. Дай мне кольцо. Я собираюсь сходить к ювелиру, и мне понадобятся точные мерки.

Спархок ощутил сильнейшее нежелание расставаться с кольцом.

– А не можешь ты просто… Халэд покачал головой:

– Что бы мы с ювелиром ни придумали, нам все равно придется точно пригнать на место нашу задумку. Полагаю, Спархок, вопрос в том, насколько ты мне доверяешь.

Спархок вздохнул.

– Обязательно нужно было представить это именно в таком свете?

– Я подумал, мой лорд, что так будет быстрее всего. – Халэд протянул руку, и Спархок, сняв кольцо с пальца, положил его на ладонь оруженосца.

– Благодарю, – сказал Халэд. – Твоя вера в меня просто трогательна.

– Хорошо сказано, – пробормотал Улаф.

Позднее, когда Спархок и Улаф отнесли Келтэна наверх и уложили в постель, все собрались в общем зале поужинать. Спархок обменялся несколькими словами с трактирщиком, и ужин Сефрении отнесли в ее спальню.

– Где Телэн? – спросил Бевьер озираясь.

– Сказал, что пойдет подышать свежим воздухом, – ответил Берит.

– В такую бурю?

– По-моему, ему просто на месте не сидится.

– Или не терпится что-нибудь украсть, – добавил Улаф.

Входная дверь с грохотом распахнулась настежь, и порыв ветра внес в общий зал Телэна. Под плащом на нем были камзол и обтягивающие штаны, у пояса прицеплена шпага, которую он носил привычно и ловко. Он привалился спиной к двери, изо всех сил стараясь захлопнуть ее. Мальчик промок до нитки, по лицу текла струями вода, и тем не менее он широко ухмылялся.

– Я только что раскрыл тайну, – со смехом сообщил он, подойдя к друзьям.

– Вот как? – заинтересовался Улаф.

– Сколько, по-вашему, господа, стоит настоящее имя Ребала?

– Как ты узнал его? – требовательно спросил Берит.

– Чистое везение, и более ничего. Я вышел осмотреться. Ветер прокатил меня по узкой улочке и прижал к дверям лавки в конце тупика. Я решил зайти отдышаться, и первое, что я увидел там, было знакомое лицо. Наш загадочный Ребал на самом деле – почтенный торговец из Джорсана. Он сам мне это сказал. В фартуке у него вид не такой впечатляющий.

– Торговец? – недоверчиво переспросил Бевьер.

– Вот именно, сэр рыцарь, причем один из столпов местного общества, судя по его же словам. Он даже входит в городской совет.

– Так тебе удалось узнать его имя? – спросил Вэнион.

– Конечно, мой лорд. Он сам представился, как только ветер внес меня в лавку. Его зовут Амадор. Я даже купил у него кое-что, чтобы заставить его разговориться.

– Чем же он торгует? – спросил Берит.

Телэн запустил руку под рубашку и извлек оттуда полоску ярко-розовой ткани, промокшую и изрядно помятую.

– Правда, прелесть? – спросил он. – Пожалуй, я высушу ее и подарю Флейте.

– Ты шутишь! – расхохотался Вэнион. – Он продает вот это?

– Штоб у меня язык отсох, ежели я вру, вашш-магистерство, – ответил мальчик, подражая говору Кааладора. – Человек, от которого здесь, в Эдоме, бросает в дрожь всех тамульцев, – торговец лентами. Нет, вы только представьте!..

И он сложился пополам в кресле, задыхаясь от хохота.

* * *

– И как же это действует? – спрашивал Спархок на следующий день, повернув кольцо и разглядывая его основание.

– Это оправа одного из тех колец, которые люди носят, когда хотят отравить чью-то еду или питье, – пояснил Халэд. – Я попросил ювелира снять оправу с прежнего кольца и установить на наше так, чтобы крышечка оказалась как раз над камнем. С одной стороны оправы крохотная петелька, с другой – задвижка. Нужно только коснуться задвижки вот здесь. – Он указал на крошечный штырек, полускрытый массивной оправой. – Петелька снабжена пружиной, так что вот эта золотая крышка отскакивает мгновенно. – Халэд коснулся штырька, и полусфера, прикрывавшая рубин, со щелчком откинулась, открывая камень. – Ты уверен, что кольцо подействует, если ты коснешься Беллиома только ободком? С этой крышечкой чего-то коснуться самим рубином будет затруднительно.

– Достаточно будет и ободка, – заверил его Спархок. – Очень умно придумано, Халэд.

– Спасибо. Прежде чем мы установили оправу на твоем кольце, я заставил ювелира удалить из нее весь яд.

– Так прежнее кольцо было в применении?

– И еще как! Один из наследников эдомской дворянки, которой оно прежде принадлежало, после ее смерти продал кольцо этому ювелиру. Думаю, у нее было множество врагов. Вернее сказать, вначале. – Халэд хихикнул. – Ювелир во мне весьма разочаровался. Он изо всех сил старался хоть ненадолго остаться наедине с твоим кольцом. Этот рубин стоит целое состояние. Я не думаю, чтобы Беллиом подчинился осколку красного стекла, так что я не сводил глаз с прохвоста. Ты бы лучше проверил, как кольцо открывает шкатулку, – просто так, на всякий случай. Если ничего не выйдет, я вернусь в мастерскую и начну отрезать ювелиру пальцы. Думаю, что на втором или третьем он вспомнит, где припрятал камень. Трудно делать тонкую работу, когда на руке недостает пальцев. Я с самого начала сказал ему, что именно так и сделаю, так что, пожалуй, мы можем рассчитывать на его честность.

– Ты безжалостный человек.

– Я просто хотел избежать недоразумений. После того как мы убедимся, что кольцо открывает шкатулку, отнеси его к Флейте и выясни, чувствует ли она рубин под этой крышкой. Если да, я отнесу кольцо к ювелиру, чтобы нарастить золота на крышку. Мы можем делать это, пока не добьемся нужного результата.

– Ты весьма практичен, Халэд.

– Хоть кому-то в этой компании нужно быть практичным.

– Что ты сделал с флорином Келтэна?

– Заплатил им ювелиру. Флорин покрыл часть платы. Остальное ты мне будешь должен.

– Прежде чем мы доберемся домой, я окажусь по уши в долгах.

– Это не страшно, Спархок, – ухмыльнулся Халэд, – мы все знаем, что ты вполне способен их оплатить.

* * *

– С меня довольно! – со злостью объявил Спархок после того, как наскоро выглянул из-за входной двери наружу. Прошло уже два дня, и все только что спустились в общий зал позавтракать. – Готовьтесь к отъезду.

– Спархок, – сказала Флейта, – я не смогу вернуть корабль в такую бурю. – Вид у девочки все еще был утомленный, но она быстро приходила в себя.

– Значит, мы отправимся сушей. Мы сидим здесь, точно утки в канаве, ожидая, когда наш приятель соберется с силами. Мы должны ехать.

– Спархок, сухопутное путешествие до Материона займет у нас несколько месяцев, – возразил Халэд, – а Флейта пока еще слишком слаба, чтобы ускорять наше продвижение.

– Я не так уж и слаба, Халэд, – запротестовала Флейта. – Я немножко устала, вот и все.

– Тебе непременно нужно делать это самой? – спросил у нее Спархок.

– Я что-то не поняла тебя.

– Если бы здесь оказался кто-нибудь из твоих родственников, он бы смог помочь тебе? – Она нахмурилась. – Скажем, ты принимала бы решения, а он помогал бы тебе физической силой.

– Замечательная идея, Спархок, – сказала Сефрения, – но поблизости нет родственников Афраэли.

– Зато есть Беллиом.

– Я так и знал, что это случится, – простонал Бевьер. – Проклятый камень перевернул мозги Спархока вверх тормашками, и теперь он возомнил себя богом.

– Нет, Бевьер, – усмехнулся Спархок. – Я не бог, но мне доступно состояние, весьма близкое к божественному. Когда я надеваю кольца, Беллиом вынужден исполнять все мои приказы. Если это и не то же самое, что быть богом, то довольно близко. Давайте позавтракаем, а потом все вы соберете вещи и навьючите коней. Мы с Афраэлью покуда обсудим в подробностях, как нам предстоит действовать.