Огненные Купола

На лице Долманта появилось озабоченное выражение.

– Возможно, я и впрямь ошибся, – признал он. – Разумеется, если ты передашь кому-нибудь эти слова, я буду отрицать их.

– Естественно.

– Хорошо, так что же мне делать? Спархок кое-что припомнил.

– В бедной церквушке в Боррате есть один викарий, – сказал он. – Из всех, кого я видел, он ближе всего к святому, а я даже не помню его имени. Его знает Берит. Переодень нескольких своих людей нищими, пускай отправятся в Камморию и понаблюдают за ним. Именно такой человек тебе и нужен.

– Почему бы просто не послать за ним?

– Он не посмеет и слова вымолвить в твоем присутствии, Сарати. Таких людей имели в виду, создавая слово «смиренный». Кроме того, он никогда не покинет свою паству. Если ты прикажешь ему явиться в Чиреллос и отправишь его в Рендор, он, скорее всего, не проживет и полугода. Такой уж он человек.

Глаза Долманта вдруг наполнились слезами.

– Ты смутил мою душу, Спархок, – сказал он. – Истинно, смутил. К такому идеалу стремимся мы все, принимая сан. – Он вздохнул. – Как только нам удается так далеко уйти от него впоследствии?

– Вы слишком тесно связаны с внешним миром, Долмант, – мягко ответил Спархок. – Церковь вынуждена жить в мире, но мир коверкает ее куда быстрее, чем она успевает исправлять его.

– И как же разрешить эту проблему, Спархок?

– По правде говоря, Сарати, не знаю. Может быть, и никак.

– Спархок! – это был голос его дочери, и прозвучал он непостижимым образом в его голове. В этот миг Спархок как раз проходил через неф Базилики, а потому он поспешно преклонил колени, притворяясь, что молится, – чтобы скрыть то, чем занимается на самом деле.

– В чем дело, Афраэль? – беззвучно спросил он.

– Спархок, тебе совсем не обязательно становиться передо мной на колени, – заметила она, явно забавляясь.

– Я и не собирался. Если меня застигнут расхаживающим туда и сюда по коридору и ведущим долгие разговоры с пустотой – меня запрут в приюте для умалишенных.

– А знаешь, у тебя в этой позе такой почтительный вид. Я тронута.

– У тебя важное дело или ты просто развлекаешься?

– Сефрения хочет поговорить с тобой.

– Ладно. Я сейчас в нефе. Спускайся, встретимся здесь и вместе поднимемся к куполу.

– Нет, я буду ждать тебя наверху.

– Но, Афраэль, туда ведет одна-единственная лестница, и нам придется долго по ней карабкаться.

– Тебе, может, и да, а мне нет. Я не люблю появляться в нефе, Спархок. Перед тем мне всегда приходится разговаривать с вашим Богом, а он такой занудный.

Разум Спархока с содроганием отпрянул от этих теологических сложностей.

Пересохшие дощатые ступеньки винтовой лестницы, которая вела к вершине купола, протестующе визжали под ногами Спархока. Подъем оказался долгим, и он изрядно запыхался, прежде чем достиг вершины лестницы.

– Что тебя задержало? – осведомилась Даная. На ней было простое белое платьице – обычная для маленьких девочек одежда, настолько обычная, что никто не замечал ее явно стирикского покроя.

– Тебе доставляет удовольствие задавать мне такие вопросы? – упрекнул Спархок.

– Да я просто шучу, отец! – рассмеялась она.

– Я надеюсь, никто не видел, как ты поднималась сюда? По-моему, мир еще не готов увидеть летающую принцессу.

– Никто меня не видел, Спархок. Ты же знаешь, я и раньше это проделывала. Положись на меня.

– А что, у меня есть выбор?.. Ну ладно, к делу. Мне сегодня еще о многом нужно позаботиться, если мы хотим отправиться в путь завтра утром.

Афраэль кивнула и села, скрестив ноги, у одного из больших колоколов. Подняв голову, она издала трель флейты. Затем ее голос затих, и лицо стало пустым, ничего не выражающим.

– Где ты был? – спросила Сефрения, открывшимися глазами Данаи глядя на своего ученика.

Спархок вздохнул.

– Если вы двое не уйметесь, я поищу себе другое занятие.

– Афраэль опять подсмеивалась над тобой?

– Разумеется. Ты знаешь, что она может летать?

– Я никогда не видела, как она это делает, но, думаю, ей это под силу.

– Зачем я тебе понадобился?

– До меня дошли тревожные слухи. В лесах у северного побережья Атана видели громадных косматых тварей.

– Так вот куда они делись!

– Дорогой, не говори загадками.

– Комьер прислал письмо Улафу. Похоже, все до единого тролли покинули Талесию.

– Тролли! – воскликнула она. – Они не могли так поступить! Талесия – их дом с древнейших времен.

– Скажи об этом троллям. Комьер клянется, что в Талесии не осталось ни одного.

– Спархок, происходит что-то очень и очень странное.

– Посол Оскайн говорил примерно то же самое. Сарсосские стирики могут разобраться в том, что происходит?

– Нет. Заласта теряется в догадках.

– А есть у вас догадка, кто может стоять за всеми этими событиями?

– Спархок, мы не имеем понятия, даже что стоит за этими событиями. У нас нет даже намека, что это за существо.

– Нам сдается, что в игру опять включились Тролли-Боги. У кого-то оказалось достаточно власти над троллями чтобы повелеть им покинуть Талесию, а это впрямую указывает на Троллей-Богов. Можем мы быть абсолютно уверенными, что они не сумели освободиться?

– Когда имеешь дело с богами, Спархок, нельзя отбрасывать ни одну возможность. Я не знаю, каким заклятьем Гвериг загнал Троллей-Богов в Беллиом, а потому не могу сказать, можно ли разрушить это заклятье.

– Значит, это возможно.

– Именно это я и говорю, дорогой. Видел ты в последнее время эту тень… или облако?

– Нет.

– Афраэль видела его?

– Нет.

– Она могла бы сказать тебе наверняка, в чем тут дело, но мне бы не хотелось выставлять ее напоказ перед этим облаком, чем бы оно там ни было. Возможно, нам удастся придумать способ как-то выманить его, когда ты появишься здесь, и тогда я смогу взглянуть на него. Когда вы отправляетесь?

– Завтра утром. Даная говорила мне, что может играть со временем, как она это проделывала, когда мы шли в Эйси с армией Воргуна. В этом случае мы быстрее доберемся до Дарезии, но сможет ли она действовать так же незаметно?

Внутри неподвижного тела его дочери отозвался глубокий мягкий звон колокольчика.

– Почему бы тебе не спросить об этом меня, Спархок? – прозвучал в этом звоне голос Данаи. – Я ведь никуда не делась, знаешь ли.

– Почем я мог это знать? – Он помолчал и спросил у все еще гудевшего колокольчика: – Так что, сможешь?

– Ну разумеется, смогу, Спархок, – раздраженно ответила Богиня-Дитя. – Ты вообще хоть что-нибудь знаешь?

– Довольно, – строго сказала Сефрения.

– Но он такой тупица!

– Афраэль! Я сказала – довольно! Ты должна уважительно относиться к своему отцу. – Слабая улыбка тронула губы погруженной в сон принцессы. – Даже если он и вправду безнадежный тупица.

– Если вам двоим так хочется обсудить мои недостатки, я могу спуститься вниз, чтобы вы могли наговориться вволю, – предложил Спархок.

– Ну что ты, Спархок, зачем же? – небрежно отозвалась Афраэль. – Мы ведь друзья, а у друзей какие могут быть секреты?

На следующее утро они покинули Чиреллос и направились к югу, на арсианский берег реки Сарин – под ярким утренним солнышком и в сопровождении сотни рыцарей церкви в полном походном облачении. Трава вдоль берега ярко зеленела, и синее небо испещряли белые пушистые облачка. После долгих споров Спархок и Элана пришли к соглашению, что свиту, которая понадобится ей для пущей пышности, можно набрать и из рыцарей церкви. «Стрейджен мог бы натаскать их, – сказал жене Спархок. – У него имеется некоторый опыт в этом деле, и он без труда превратит честных рыцарей в свору никчемных придворных мотыльков».

Тем не менее пришлось взять с собой хотя бы одну фрейлину – баронессу Мелидиру. Это была молодая женщина, ровесница Эланы, со светлыми волосами цвета меда, синими глазами и явным недостатком мозгов в голове. Взяла Элана также и камеристку Алиэн, девушку с невинными карими глазами олененка. Женщины ехали в карете с королевой, Миртаи, Данаей и Стрейдженом, который был разодет в пух и прах и развлекал их легкой болтовней. Спархок решил, что Миртаи и Стрейджена будет достаточно, чтобы при случае защитить его жену и дочь.