Поймать Тень

Дверь с оглушительным грохотом распахнулась, едва не слетев с петель, и, на миг показав обалдевшего парня за ней, тут же захлопнулась. С той стороны послышался мат.

И где же он таких слов-то набрался?! Даже у демонов кончики ушей заполыхали.

На этот раз дверь открылась медленно, явив нашему взгляду моего хорошего дружка. В одной его руке был меч, пальцами другой он зажимал нос.

— Я, кажется, нос разбил, — прогнусавил блондин.

— А ты почаще дверь пинками открывай. Догадался, тоже мне — великий маг и герой. Ты бы еще файрболом в нее метнул. Вот Оливье бы обрадовался.

— Ой, дверью больше, дверью меньше… Ты за полтора года их уже двенадцать в щепки разметала. Нос посмотри. Да, кстати, привет! — махнул он демонам.

— Привет, Вадик, — ответили они хором, чуть прибалдев от происходящего.

— Вот кого мы забыли спросить, когда искали Лилит, — цокнул языком Бали.

— Что ты здесь делаешь? — подозрительно сощурил синие глаза Данте.

— Кровью истекаю, — весьма нелюбезно ответил маг. — Лил?!

— Аскар, посмотри ему нос, — попросил Зак.

— Нет, — возразила я. — Иди сюда, горе ты мое луковое. — Вадик подошел и покорно встал на колени. Я достала носовой платок и поднесла к носу, убирая руки мага. Кровь хлынула в два ручья. Положив обе руки на его лицо, я шепнула заклинание. — Все. Теперь говори, как путешествие, все нормально?

— Да. Скучно конечно, не то, что здесь. Я безумно соскучился.

— Знаю. Ты чего так долго шел? Когда еще ворону послала.

Вадик хмыкнул. Вот ведь испортился парень. Как в Магический Патруль пошел, сразу разболтался. А ведь таким скромником был.

— Ворона твоя… — Он встал. Оглянувшись, Вадик не нашел ничего лучшего, как плюхнуть свой зад на пуфик. — Ты меня так больше не пугай. Представляете, два месяца меня не было, а вчера вечером приехали, наконец. Ну, я к тебе не пошел, решил с утра. Сегодня чего-то замотался с этими отчетами, да еще главный нас на построение погнал. И тут прилетает твоя птица и орет на весь плац: «Топай ко мне. У меня тут ой-ой-ой». У старшего инфаркт, ребята ржут, как кони сивые, а эта паршивка еще и на архимага нагадить умудрилась. Не, ну где ты таких находишь? Это же не птица, а террористка какая-то. Услыхав все это и поняв, чем мне грозит твоя выходка, я еле вырвался. Испугался, конечно, до полусмерти. Ты могла текст нормальный надиктовать?

— Я когда волнуюсь, говорю, что думаю.

— Ну, я хотя бы так не торопился. А то ведь опять взыскание припишут. Вечно из-за тебя страдаю.

— Так кто же знал. Да не очень-то и торопился. Пока ты там развлекался, меня могли уже в капусту порубить. Я девушка слабая, беззащитная, меня каждый обидеть может.

— Угу, с летальным исходом для обидчика, — съязвил Данте.

Я бросила гневный взгляд, потом хрюкнула, а затем вскочила и полезла обниматься. Честно, сама от себя такого не ожидала, но эта безобидная подначка окончательно разбила все мое недоверие.

Обхватив его одной рукой за шею, другой я растрепала синюю шевелюру:

— У-у, вредный демон.

— Злобная девчонка, — не остался он в долгу, дергая меня за косу. Затем все же обнял за талию, вот лентяй, хоть бы встал, и уткнулся носом в живот. Я слегка опешила. — Тебе не стоило… умирать, Лилит.

— Я тоже вроде была против. А, — поняла я; мне никогда не удавалось угадывать его мысли, — для всех. Так было надо, Данте. Слушай, а почему у тебя такие волосы короткие, — не поняла я, вытягивая прядь волос. Точно, косички на висках куда длиннее остальных волос. Раньше самые длинные пряди на затылке дотягивались чуть ли не до талии, а эти были немногим ниже плеч.

Данте вздохнул, я чуть с подлокотника не свалилась и посмотрела на Зака.

Тот повернулся, демонстрируя такие же обрезанные космы.

— Помнишь, малышка, я говорил тебе, — вмешался Аскар, его лужайка была той же длинны, что и прежде, но явно тоже когда-то укороченная, — асуры срезают волосы в знак скорби. А четыре года назад мы потеряли очень дорогого нам человека.

— Ой, — поняла я. Как же стыдно мне стало. Получается ведь, из-за меня они обстригли свои шикарные длинные волосы.

— Не волнуйся, Лилит. Они скоро снова отрастут. А все, что было, не изменить.

Я вздохнула и встала. Данте нехотя выпустил меня из рук, на мгновенье сжав кончики пальцев. Все-то он понял.

Интересно, а знает ли он, что тогда, в свои наивные восемнадцать, я чуть не влюбилась в него?