Крылья Феникса

Он замер и стал рассматривать нас куда внимательней.

— Девушка пришла вместе с ними, — начал доклад канцлер. — Они угрожали ей. Только, Раджа Сияющий, министр, я совсем запутался здесь. Девушка без сомнения имеет родителя дэва. Но она же связана узами с этим асуром. Наследником Владыки Царства Варуны.

— Вижу, — задумчиво ответил седовласый. На нем были надеты шаровары, рубаха и что-то напоминающее длинный камзол, сплошь расшитый золотом и драгоценностями.

— Это еще не все. Девушка утверждает, что ее отец человек. А стало быть дэвом является ее мать. Только как это возможно? При том, что она только сейчас узнала о нашем родстве.

— Я разберусь. Не бойся, девочка, — посмотрел он на меня. — Я не причиню тебе вреда. Здесь это невозможно. Ответь мне, сколько тебе лет?

— Двадцать шесть. — Этот голос располагал к себе, и я немного остыла, при том совсем не теряя бдительности.

— Откуда ты родом?

— Мой отец Вольский король.

— Дочь Вольского короля? — несколько насмешливо произнес он и посмотрел в сторону асуров. — Вы все же исполнили пророчество. Что ж, похвальное упорство. Как все интересно совпало. Или не совпало? — приподнял он брови, внимательно разглядывая нахмурившихся демонов. У меня даже возникло жгучее желание закрыть их своей спиной. — Подскажи мне, дитя, подвластна ли тебе чуждая людям магия?

— Какая именно? — склонила я голову на бок.

Кто-то внутри меня тяжко вздохнул, признавая тупоумие одной отдельно взятой ведьмы.

Я посоветовала этой наглой крылатой личности заткнуться.

Феникс обиделся: «Я же помогаю, дурочка. И за что мне это наказание?»

«За самого себя».

«А ну подвинься. Дай мне поговорить с этими древними мощами».

Он что-то делает и во мне становится гораздо меньше меня. Карие глаза озарились золотом, превращаясь даже не в пресловутый «кошачий глаз», а в пылающий на солнце янтарь.

— Человеческое тело слишком хрупко для вашей магии. — Это мой голос?! — Сознание сойдет с ума от знаний, скрываемых прошлым. А я слишком человек. Мои знания, будь они открыты, сомнут хрупкий разум. Нам и так пришлось пройти через слишком многое. Будь моя воля, я бы никогда и не открыла вашу силу, но обстоятельства потребовали иного.

— Значит, ты сознаешь себя человеком?

— Человеком, живущим в союзе с собой.

— Кто ты? Я чувствую в тебе что-то знакомое, но не могу понять что.

Я усмехнулась каким-то мыслям, мелькнувшим на мгновение и оставившим лишь оттенки грусти и нежности. А затем посмотрела в глаза существу, помнящему все свои перевоплощения.

— Не может быть! Ты… Но как?

Я, настоящая я, загнанная куда-то подальше, настораживаюсь. А дух открывает картины прошлого. Аккуратно, чтобы не поранить.

Красивая синеглазая девушка плетущая венок на лесной поляне, огромный белый пантеон с открытым безоблачным небом над головой, строгий голос советника, и боль, пульсирующая боль в груди где бьется истерзанное сердце.

Что тогда произошло?

«Я не дам всему повториться вновь», — отрезает феникс, проваливаясь в глубины моего действительно хрупкого существа.

Покачнувшись, я едва не осела на пол, удерживаемая только рукой странного дэва.

Со стороны пришла глубокая, ранящая злость. Обернувшись, я извиняюще улыбнулась оскалившемуся асуру.

— Все нормально, чертенок. Феникс немного переоценил меня.

Данте прикрыл клыки, но в сторону дэва все так же взирал с настороженностью готового к броску зверя.

— Вы позволите задать еще несколько вопросов?

Что-то мне подсказывало — это его «вы» не дань вежливости, а выводы из увиденного ранее.

— Задавайте. Если это поможет урегулировать возникшее недоразумение.

— Ваше имя, дитя?

— Лилитана. И я не дитя.

— Вы очень молоды, Лилитана. Позвольте мне называть вас так.

— Хорошо. Только лучше зовите просто Лилит.

— Лилит? Темная Богиня.

— Та, которая родила меня, выразилась иначе — Иная Сторона Луны.

Лицо дэва на мгновение потемнело, он глянул куда-то в сторону и грозно закричал:

— Позовите сюда Сияющую Луну.

От этого громового голоса я вздрогнула и отскочила в сторону. Прибьет еще чего доброго.

— Не бойся, дитя, — протянул он руку. — Здесь тебе никто не посмеет причинить вреда.

— Да кто вас знает, — все же опасливо посмотрела я на разбушевавшегося дэва.