Я выбрал путь смерти

— Какой бартер? — сделав вид, что задумался и на миг упустил нить разговора, переспросил Волчий Ветер.

— Я тебе передаю нужную информацию на Загорулько, а ты мне — капусту.

— Не раньше, чем завтра вечером, — предложил Волчий Ветер.

— А где встретимся?

— Ну хотя бы там, где мы с тобой встречались в прошлый раз. В час ночи тебя устроит?

— Вполне, — согласился Могила.

— Кажется, мы с тобой обо всем договорились, можно разбегаться, — резюмировал Волчий Ветер.

— Только без опозданий и чтобы моя подруга о сговоре с вами ничего не знала.

— Так и будет, — заверил Волчий Ветер.

По дороге к машине Волчий Ветер рассказал Чумному о результате своей встречи с Могилой и спросил:

— Ну а ты что его подруге травил, пока мы договаривались?

— Рассказал ей, что воевал в Афгане, за калым купил там себе малолетнюю жену, и ещё навешал много разной лапши, о которой не хочется и вспоминать. Главное, она слушала меня разинув рот.

— Ну, насчёт калыма и покупки невесты ты ей не сбрехал, а просто воспользовался моим опытом, — улыбнулся Волчий Ветер.

— Ну не все же мне было ей выдумывать. В брехне тоже должна быть доля истины, иначе никто ей не поверит…

— Интересно, почему любовник Дианы так легко пошёл на сотрудничество с нами? — задумался Волчий Ветер.

— Все продаётся и покупается, а такие бабки, какие он хочет получить от нас за своё предательство, ему и во сне не снились, — легко нашёл ответ на этот вопрос Чумной.

— Неужели и мы при определённых обстоятельствах могли бы продать друг друга? — словно находясь где-то далеко, задумчиво произнёс Волчий Ветер.

— Ты, Саша, нас с этой уголовной шушерой не равняй, мы из другого теста. Я тебя прошу, чтобы ты мне таких глупых вопросов больше не задавал, — обиделся на Волчьего Ветра Чумной.

— Вот я и говорю, что у любовника Дианы тоже может быть, кроме денежного, и другой не менее важный интерес, — размышлял вслух Волчий Ветер.

— Какой? — заинтересовался этой версией Чумной.

— Хрен его знает! Завтра встретимся с ним, возьми да спроси, — посоветовал Волчий Ветер.

— Его проблемы меня не интересуют, — отмахнулся Чумной. На следующее утро наши герои подробно доложили Транквиллинову о результатах своей вчерашней вылазки.

Выслушав их внимательно, Транквиллинов не стал скрывать своих сомнений:

— Мне действительно, ребята, не хочется сейчас выкладывать такие большие деньги за информацию, которая в большей мере интересует прокуратуру, чем меня. Я просто не знаю, что вам и сказать.

Волчий Ветер посчитал необходимым высказать свою точку зрения:

— Мы вышли на банду, члены которой были задействованы в покушении на вашу жизнь. Кого-то из них уже нет на этом свете, но большинство живут и продолжают творить зло. Вспомните недавнее убийство Загорулько. Если мы купим информацию и доведём её до сведения прокуратуры и милиции, то в банде начнутся аресты. Вдруг среди тех, кого милиция посадит, окажется тот, кто покушался на вашу жизнь? Вдруг именно через него удастся узнать, кто заказал ваше убийство? Решайте сами, поскольку с нашим знакомым за его сведения придётся расплачиваться вашими деньгами.

— Я государству плачу все налоги. Они идут на содержание госаппарата. Почему именно я должен ещё отдавать такие бешеные деньги за раскрытие преступления, которое меня не касается?!

— Это как сказать! Как говорится, знать бы, где упасть, соломки бы подстелил, — не согласился с мнением Транквиллинова Волчий Ветер.

— Насколько я понял, вы настаиваете, чтобы я этому вымогателю дал ещё десять тысяч долларов?

— Мы идём по верному следу, не хочется с полпути возвращаться назад ни с чем. Мы, Тарас Кондратьевич, настаивать ни на чем не можем, но свою точку зрения вам высказали.

По поведению Транквиллинова в следующие минуты можно было заметить, как трудно ему далось принятие решения. То ему неудобно становилось сидеть в кресле и он начинал беспокойно двигать задом, словно старался проделать дырку в кресле, то глубоко вздыхал, то кряхтел. Потом, поднявшись из кресла, открыл сейф, достал из него десять тысяч долларов и передал их Волчьему Ветру.

Как бы объясняя Волчьему Ветру и Чумному причину своих колебаний, не желая выглядеть в их глазах скупым, хуже, чем он есть, Транквиллинов пояснил:

— Я, парни, банкир. Каждый рубль, который приходится куда-то вкладывать, у меня перед глазами стоит как живой, воин. Я вижу, сколько пленников он мне приведёт. А вот то, чем мы с вами сейчас занимаемся, больше всего похоже на авантюру, результат которой предугадать невозможно..