Праймашина

– Может, маске нужен прайм?

Марида прикоснулась к дереву, на секунду прикрыла глаза, после чего покачала головой:

– Прайм есть, я его чувствую.

А значит, маска заряжена и готова к работе.

– Какое-нибудь заклинание? Как приводятся в действие ваши артефакты?

– Если бы маска требовала заклинания, твой друг об этом сказал бы, – рассудительно ответила девушка. – Что же касается артефактов вообще, то некоторые из них всегда готовы к работе и не требуют включения.

– Как же мы заставим маску работать? – растерянно осведомился Карлос.

– Приложи ее к лицу, – посоветовала Марида.

– Смеешься?

– Мой опыт подсказывает, что самое простое решение часто оказывается правильным, – пожала плечами девушка. – У нас есть маска, их носят на лицах, так что давай, действуй.

– Ну, если ты так считаешь…

– Считаю.

– Хорошо. – Карлос вздохнул – судя по всему, он с недоверием относился к магии – и осторожно приложил маску к лицу. – Так?

– Глаза открой, – рассмеялась девушка.

– Ох!

– Получилось?

– Еще как!

Через узкие прорези деревянной маски мир показался юноше не таким неприглядным, как в действительности. Стало ощутимо светлее, словно внутри потрепанной деревяшки прятался мощный прайм-фонарь, изображение скал и камней обрело странную резкость, четкость, но самое главное – в воздухе нетерпеливо, словно застоявшаяся гончая, затрепетала зеленая стрелка.

«Ну что, сообразил? Много же тебе потребовалось времени!»

– Нам туда! – Карлос вытянул руку.

– Ты уверен?

– Ага.

Задранные Пальцы торчали довольно густо, особенно мелкие, «мизинцы», так сказать, но между ними хватало места для проезда, и Марида направила бричку в указанном направлении.

– Далеко?

– Понятия не имею… Поворачивай направо. – Бричка подпрыгнула на булыжнике, и Карлос едва не свалился с козел. – Осторожнее!

– Предупреждай раньше.

Юноша хотел возмутиться, но понял, что Марида его поддела, и улыбнулся.

– Ты готова?

– К чему?

– Сейчас я тебя предупрежу.

– Карлос!

– Марида!

– Что?

– Налево.

– Слушаю и повинуюсь.

На этот раз поворот получился спокойным, но Карлос все равно отклонился в сторону и прикоснулся к плечу девушки – ему было приятно чувствовать ее тепло. А Марида, к некоторому удивлению юноши, не отстранилась.

– Сейчас?

– Пока прямо… До следующей скалы…

Дорога петляла, словно маска специально выбирала удобный для брички путь, и постепенно заводила путников в самую сердцевину Задранных Пальцев, где скалы становились все толще и торчали уже не по одиночке, как с краю, а образуя ряды «частоколов» и «кусты» – пучки Пальцев, выходящие из общего, массивного основания.

– Здесь есть пещеры, – заметила Марида.

– Маленькие, скорее – гроты.

– А мы ищем большую?

– Понятия не имею.

– Или заброшенную шахту?

– Не знаю… – Карлос прищурился. – На самом деле мы уже нашли.

Стрелка замерла у подножия одного из «кустов», состоящего из высоченного, метров сорока, основания и девяти поднимающихся из него Пальцев. Огромный «куст» выделялся среди остальных скал, притягивал взгляды, и юноша не удивился тому, что маска привела их к нему. Стрелка повертелась, давая возможность точно определить нужное место, и свернулась в зеленый круг.

– Что дальше?

– Кажется, я знаю, что.

Разобравшись, как работает маска, Карлос без труда сообразил, как следует поступить теперь. Он спрыгнул с козел, медленно подошел к скале, левой рукой зафиксировал положение зеленого круга, правой отнял от лица маску и приложил ее к камню. Несколько секунд ничего не происходило, юноша даже решил, что ошибся, но затем скала едва заметно задрожала, послышалось басовитое гудение, и справа от Карлоса стал медленно открываться проход.

– Чтоб меня на шестеренку намотало!

– Уйма прайма, – пробормотала изумленная Марида. – Вот уж не думала, что такое возможно…

Огромный кусок основания медленно, ужасно скрипя, выдвинулся вперед, показав, что на самом деле был массивной плитой, гладкой с внутренней стороны и повторяющей рельеф скалы снаружи, а затем неторопливо пополз вверх.

– Это пещера?

– Когда-то была пещерой, – прокричал Карлос, продолжая прижимать маску к камню. – А потом над ней серьезно поработали.

Скрип напоминал визжание придавленной Чуди. Подъемный механизм, судя по всему, не смазывали очень давно, и пронзительный скрежет металла врезался в уши, отдаваясь зубной болью.

– Когда это закончится?

– Когда откроется! – прокричал в ответ юноша.

– Доктские…

Последнее слово потонуло в скрипе открывающихся врат, а потому Карлос не услышал отпущенное ругательство.

Адорнийка, привыкшая к элегантным магическим приспособлениям южан, работающим аккуратно и бесшумно, ладонями закрыла уши.

– Пусть это прекратится!

– Уже!

– Что?!

– Уже!

Южанка не сразу сообразила, что наступила долгожданная тишина. Поддерживаемая толстенными металлическими направляющими плита замерла на пятиметровой высоте, открыв взору путников ведущий в глубь скалы тоннель. Пол выложен крупной плиткой, стены гладко, можно сказать, идеально отесаны, а с потолка свешиваются лампы прайм-фонарей.

– Кажется, нашли, – пробормотал Карлос. Внушительный вид убежища, которое он представлял себе слегка переделанной шахтой, произвел на молодого лорда сильное впечатление.

– Чтобы построить такое укрытие, требуется много рабочих. – Марида помолчала, после чего продолжила: – Еще больше денег и уйма прайма.

– Да, наверное, – протянул Карлос и бросил взгляд на запряженную в бричку лошадь: как он и ожидал, животное восприняло раскрывшуюся скалу весьма спокойно – видело ее не в первый раз. – Но насчет прайма я не уверен.

– Почему?

Молодой лорд осторожно отнял маску от камня, подождал, убедился, что опускаться плита не собирается, вошел внутрь и указал на стену.

– Потому что я уже видел вот этот символ. – Изрядно стершийся, но еще читаемый: трехглавый дракон. – Это знак старой империи. – Карлос поднял голову и с почтением оглядел высокие потолки тоннеля: – Это укрытие было построено до появления прайма.

* * *

Могучие Кобрийские горы, венчающие восток одноименного полуострова, никогда не спали. Густой лес, что начинался от самого Фихтера, а точнее – от Ильвы, плавно накатывал на их величавые склоны – а иногда его зеленая волна добиралась до самых вершин, – и под его ветвями кипела бурная жизнь. Косули и олени, медведи и рыси, зайцы, лисы, белки, множество птиц – горы давали приют огромному количеству живности и круглые сутки были наполнены повседневным гомоном. Щебетание сменялось вечерними трелями, те уступали место уханью сов, после которых начинались трели утренние. И лишь на самом востоке, там, где каменная макушка полуострова втыкалась в великий океан, горы теряли зеленый покров, представая миром безжизненных скал, и редкие чахлые деревца лишь подчеркивали царствующую в них пустоту.

И тишину, поскольку сюда, на самый восток Кобрийского полуострова, звери не забредали.

Однако Эдуард Гучер, капитан «черных орлов», личной гвардии леди Агаты, ничего не имел против тишины. Опытный, привыкший всегда быть настороже воин, Гучер терпеть не мог шума, прекрасно умел, но не любил вычленять из лесного гомона несущие опасность звуки, а потому всегда расслаблялся в тихих Кобрийских скалах, где даже стук сорвавшегося камушка был ясно слышен за несколько сот метров.

– Еще два поворота.

– Я знаю.

– Здесь на нас вряд ли кто нападет.

– Я знаю.

Едущий рядом с командиром лейтенант Малино кивнул и отвернулся. Он заметил, что Гучер машинально сжимает рукоять меча, и ошибочно предположил, что капитан, как и в лесу, ожидает атаки Чуди. Брякнул дурацкую фразу и лишь потом сообразил, что прозвучала она предельно глупо.

«Но ведь он явно нервничает!»

Малино считал, что полученный приказ исполнен в точности, вот и не сообразил, что беспокойство Гучера вызывает не Чудь, которую в эти края не подпускали кобрийские воины, а предстоящая встреча с леди Агатой.