Возвращение короля

Фродо бегом подбежал к нему, Сэм — за ним.

— Ну, это уж предел мечтаний! — закричал Сэм.— Бродяжник, или я снова сплю!

— Да, Сэм, Бродяжник,— ответил Арагорн.— Далекий путь прошли мы от Пригорья, где я тебе с первого взгляда понравился, помнишь? Далекий путь прошли мы все, но вам двоим досталась самая мрачная дорога.

Сэм окончательно смешался и растерялся, когда Король с поклоном встал перед ними на одно колено, потом взял их обоих за руки, подвел к трону и усадил на него. После этого он обратился к собравшимся и громким голосом, так что все, кто был на поле, могли слышать, прокричал:

— Возгласите невысокликам Великую Славу!

От громких криков из тысяч уст вздрогнуло поле, а когда все стихло, к великой радости Сэма вперед вышел знаменитый гондорский певец, преклонил колени перед Королем и спросил разрешения петь. Вот как он начал:

— Слушайте, рыцари и воины без страха в сердцах, Короли и князья, благородные мужи Гондора, роханские всадники! Слушайте, сыны Элронда и дунаданы с севера! Слушайте, эльфы, гномы и храбрые дети Хоббитшира! К вам я обращаюсь, свободные племена Запада, слушайте мою песню! Ибо петь я буду о славных деяниях Фродо Девятипалого и о Кольце Всевластья.

Услышав такой зачин, Сэм со счастливым смехом вскочил с места и крикнул:

— Это великая слава, как чудесно! Сбылись мои мечты! — и расплакался.

Вместе с ним смеялось и плакало все войско, а когда над их смехом и слезами взвился в поднебесье серебряным и золотым перезвоном чистый голос певца, все сели и умолкли. Певец пел то на языке эльфов, то на Всеобщем языке; сердца слушателей ранила сладость его слов и пронизывала острая и сверкающая, как лезвие меча, радость. Они мыслью летели туда, где боль и счастье сливаются воедино, а слезы веселят, как вино.

Солнце уже снижалось, и тени от деревьев стали длинными, когда певец кончил свою песнь, еще раз возгласил «Великая Слава им!» — и низко поклонился. Тогда Арагорн встал, и вслед за ним все войско тоже встало и направилось к столам, раскинутым по краю поля, под навесами, чтобы есть, пить и веселиться до наступления ночи.

Фродо и Сэма отвели в палатку, где они сняли с себя старую одежду, которую слуги аккуратно сложили и бережно спрятали. Хоббитам дали все чистое, потом появился Гэндальф и принес, к непередаваемому удивлению Фродо, его меч, эльфийский плащ и кольчугу из мифрила — вещи, отобранные у него орками в Мордоре. Для Сэма нашлась новая кольчуга из позолоченных колец, а его эльфийский плащ выглядел как новый, так его хорошо вычистили и починили. Меч ему принесли тоже.

— Нет, меч я не возьму,— сказал Фродо.

— Сегодня тебе полагается иметь меч у пояса,— ответил Гэндальф.

Тогда Фродо взял короткий мечик Сэма, с которым верный слуга оставил его лежать на перевале Кирит Унгол.

— Жало я тебе насовсем подарил, Сэм,— сказал он.

— Не надо, господин Фродо! Господин Бильбо дал его вам вместе с кольчугой. Он не захотел бы, чтобы кто-нибудь, кроме вас, его носил!

Фродо уступил, а Гэндальф, преклонив колено как оруженосец, помог им опоясаться мечами, потом встал и надел им на головы серебряные обручи. В таком виде хоббиты отправились на большой пир, где сели за королевский стол рядом с Гэндальфом, Королем Эомером Роханским, князем Имрахилом и достойными полководцами. И там были Гимли и Леголас.

Когда после Минуты Торжественного Молчания все сели и слуги внесли вино, Сэм вдруг заметил двух оруженосцев, которые пришли прислуживать Королям. Один из них носил черное с серебряным — цвета гондорской гвардии, а другой был одет в зеленое с белым. Сначала Сэм удивился, зачем люди взяли мальчишек на военную службу и в дальний поход вместе со взрослыми; а когда они приблизились, он пригляделся и закричал:

— Господин Фродо, вы только посмотрите! Это же Пин! Я хотел сказать, господин Перегрин Тук и господин Мерриадок с ним! Как они выросли! Ну и ну! Знать не только у нас интересная история, им, наверное, тоже есть что рассказать.

Конечно, есть,— тут же откликнулся Пипин.— И мы тебе после пира все расскажем. А пока попробуй потянуть за язык Гэндальфа, он уже не такой скрытный, как раньше, хотя больше смеется, чем разговаривает. Видишь, мы с Мерриадоком сейчас очень заняты. Ты, верно, понял, что мы теперь рыцари — я гондорский, а Мерри — роханский.

Долго-долго длился этот счастливый день, а когда солнце зашло и над Андуином из туманов выплыла щекастая Луна, заглядывая под листья деревьев, Фродо и Сэм сели на пригорке под этими шелестящими деревьями, наслаждаясь благовонной свежестью прекрасной земли Итилиэна. Конечно, рядом с ними оказались Мерри, Пипин и Гэндальф, а потом к компании присоединились Гимли и Леголас, и проговорили они до поздней ночи. Фродо и Сэм многое узнали о судьбе Отряда после его распада в тот злосчастный день на луговине Парт Гален недалеко от водопада Рэрос, но конечно, можно было еще много расспрашивать и рассказывать.