Жангада (иллюстр.)

На площади выстроился длинный хвост желающих. Счастливцы и счастливицы, побывавшие в руках у Фрагозо, гордо ходили из дома в дом, хвастаясь своими прическами и боясь повернуть головы — совсем как большие дети, какими они и были.

Когда пробило полдень, наш занятый по горло Фигаро не мог улучить минуту, чтобы сбегать позавтракать на жангаду, и ему пришлось ограничиться стаканчиком ассаи, горстью вареной тапиоки и черепашьими яйцами, которые он глотал между делом, продолжая орудовать щипцами.

Кабатчик тоже был не внакладе: каждая прическа тотчас обмывалась напитками из его погребов. Приезд знаменитого Фрагозо — штатного и сверхштатного парикмахера племен Верхней Амазонки — поистине явился для Табатинги крупным событием!

Глава XIII

ТОРРЕС

Пробило пять часов. Фрагозо выбился из сил и боялся, как бы ему не пришлось провести здесь ночь.

В эту минуту на площадь вышел человек и, увидев сборище туземцев, подошел к кабачку.

Несколько минут незнакомец внимательно и недоверчиво разглядывал Фрагозо. По-видимому, осмотр удовлетворил, потому что он вошел в кабачок. Вполне приличный дорожный костюм подчеркивал статность его фигуры. Но густая черная борода, которой, как видно, давно не касались ножницы, и отросшие волосы настоятельно требовали вмешательства парикмахера.

— Здорово, приятель! — сказал он, легонько хлопнув Фрагозо по плечу.

Услышав приветствие, произнесенное на чистом бразильском языке, а не на смешанном местном наречии, цирюльник обернулся.

— Соотечественник? — спросил он, продолжая трудиться над непокорным завитком на голове индианки.

— Да,— ответил незнакомец,— соотечественник, который нуждается в ваших услугах.

— С нашим удовольствием, сию минуту! — сказал Фрагозо.— Вот только обслужу даму.

И он закончил прическу двумя взмахами щипцов.

Хотя новоприбывший не имел права занять освободившееся место, он без дальних слов уселся на табуретку, что не вызвало возражений среди туземцев, вынужденных уступить ему очередь.

Фрагозо отложил щипцы и взялся за ножницы, задав традиционный вопрос:

— Что прикажете?

— Подстричь бороду и волосы,— ответил незнакомец.

— Слушаюсь.— И Фрагозо запустил гребень в густые волосы клиента.— Вы прибыли издалека? — заговорил Фрагозо, который не мог работать без того, чтобы не болтать.

— Из окрестностей Икитоса.

— Что вы говорите! Я тоже! — воскликнул Фрагозо.— Я спустился по Амазонке от Икитоса до Табатинги. Разрешите узнать ваше имя?

— Пожалуйста,— ответил незнакомец.— Меня зовут Торрес.

Когда волосы клиента были острижены «по последней моде», Фрагозо перешел к бороде, но, взглянув ему в лицо, невольно замер на месте; однако тут же справился с собой и снова заработал ножницами.

— Послушайте, господин Торрес… ваше лицо мне знакомо! Не встречались ли мы где-нибудь с вами прежде? — спросил цирюльник.

— Не думаю,— поспешно ответил Торрес.

— Стало быть, я ошибаюсь.— И Фрагозо опять углубился в работу.

Минуту спустя Торрес вернулся к прерванному разговору.

— На чем вы ехали из Икитоса?

— От Икитоса до Табатинги?

— Да.

— На громадном деревянном плоту, по приглашению достойного хозяина фазенды, который плывет по Амазонке со всей семьей.

— Ах, вот как! — откликнулся Торрес.— Вам повезло, приятель. Вот если бы ваш хозяин согласился взять и меня…

— А разве вы тоже собираетесь спуститься вниз по реке?

— Вот именно.

— До Пара?

— Нет, только до Манауса, там у меня дела.

— Ну что ж, думаю, мой хозяин охотно окажет вам эту услугу.

— Вы уверены?

— Более чем.

— А как зовут владельца фазенды? — небрежно спросил Торрес.

— Жоам Гарраль,— ответил Фрагозо и, отвернувшись, пробормотал про себя: — Ей-богу, я где-то видел его лицо!

— Так вы думаете,— продолжал Торрес,— Жоам Гарраль согласится взять меня с собой?

— Не сомневаюсь! То, что он сделал для такого бродяги, как я, конечно, не откажется сделать и для вас, своего соотечественника.

— Он плывет один на своей жангаде?

— Я же вам только что сказал — со своею семьей, и все они прекраснее люди, уверяю вас. Экипаж состоит из индейцев и негров — работников фазенды.

— А он богат, ваш хозяин?

— Еще бы! Строевой лес, из которого связана жангада, вместе с товарами, которые на ней везут, уже составят целое состояние.

— Значит, Жоам Гарраль только что пересек бразильскую границу вместе с семьей? — переспросил Торрес.

— Ну да,— подтвердил Фрагозо,— с женой, сыном, дочерью и ее женихом.

— Так у него есть дочь?

— Да, и притом красавица.

— И она собирается замуж?

— За славного молодого человека, военного врача из беленского гарнизона.

— Отлично! — сказал Торрес, улыбаясь чему-то своему.— Значит, это что-то вроде свадебного путешествия?

— Путешествие свадебное, увеселительное и деловое,— сказал Фрагозо.— Госпожа Якита Гарраль и ее дочь никогда не были на бразильской земле, а Жоам Гарраль в первый раз пересек границу с тех пор, как поселился на ферме старого Магальянса.

— Я полагаю, что их сопровождает и кое-кто из прислуги?

— Разумеется. Старая Сибела, пятьдесят лет прожившая на ферме, и прелестная мулатка Лина — скорее подруга, чем горничная молодой хозяйки. Ах, что за милый характер! Какое сердце, какие глаза! И обо всем имеет собственное суждение, например, о лианах…

Сев на своего конька, Фрагозо, наверное, еще долго не мог бы остановиться, если бы Торрес не встал с табуретки, чтобы дать место следующему клиенту.

— Что я вам должен? — спросил он у цирюльника.

— Ничего,— ответил Фрагозо.— Какие могут быть счеты между земляками, встретившимися на границе?

— Однако я хотел бы…— начал Торрес.

— Ладно, ладно, сочтемся потом, на жангаде.

— Не знаю, право, осмелюсь ли я просить Жоама Гарраля принять меня.

— Не робейте! Если хотите, я поговорю с ним, он, без сомнения, будет рад оказать вам услугу.

Маноэль и Бенито, отправившиеся после обеда в город, показались на пороге «ложи», чтобы посмотреть, как идут дела у Фрагозо.

Торрес обернулся и вдруг воскликнул:

— Эге, вот два молодых человека, которых я знаю или, вернее, узнаю!

— Узнаете? — удивленно переспросил Фрагозо.

— Да, разумеется! С месяц тому назад, в икитосском лесу они выручили меня из беды.

— Так ведь это как раз Бенито Гарраль и Маноэль Вальдес!

— Да, помню. Они назвали себя, но я никак не ожидал встретиться с ними здесь.

И Торрес подошел к молодым людям, которые смотрели на него не узнавая.

— Вы не припоминаете меня, господа? — спросил он.

— Погодите…— пробормотал Бенито.— Господин Торрес, если мне не изменяет память? У вас были неприятности с гуарибой?

— Вот именно! — подтвердил бразилец.— Уже шесть недель, как я иду вдоль Амазонки. Мы с вами пересекли границу в одно и то же время!

— Рад вас видеть,— сказал Бенито.— А вы помните, что я приглашал вас на фазенду моего отца?

— Как же, помню.

— Вам следовало воспользоваться моим приглашением, сударь. Вы могли бы подождать нашего отплытия, отдохнули бы после странствий и добрались бы с нами до границы, избежав многих дней трудного пути.

— Ваша правда.

— Наш земляк не задержится на границе,— вмешался Фрагозо.— Он направляется в Манаус.

— Ну что ж,— заметил Бенито,— если вы посетите жангаду, вы встретите радушный прием, и я уверен, что отец сочтет своим долгом предложить вам место на ней.

— Охотно приду! — ответил Торрес.— И позвольте заранее поблагодарить вас.

Маноэль не принимал участия в разговоре. Он не мешал великодушному Бенито предлагать свои услуги, а сам тем временем внимательно разглядывал Торреса, внешность которого ему не понравилась. В самом деле, во взгляде этого человека не чувствовалось искренности — глаза его так и бегали, будто боялись остановиться на собеседнике. Но Маноэль ничем не выдал своего первого впечатления, не желая повредить нуждающемуся в помощи соотечественнику.