Разбитое окно

Заставляю себя сохранять спокойствие. Это мне удается с трудом.

Они – легавые – дышат мне в затылок! Это что-то новенькое. За долгие годы коллекционирования и усердных стараний, коими, однако, загублена не одна жизнь, разбиты судьбы да упрятаны за решетку невинные пронумерованные, еще ни разу «они» не подбирались ко мне так близко. Как только я узнал, что в «ССД» проводится полицейское расследование, сразу сменил личину. Я уверен, что у «них» на меня ничего нет. И тем не менее продолжаю лихорадочно анализировать ситуацию, просеиваю данные, ищу золотой самородок, способный открыть мне, что «они» знают и что нет. Насколько действительно велика опасность? Но пока ответа не нахожу.

Слишком уж засорена информация.

Засоры…

Перебираю в уме возможные ошибки в своем поведении за последнее время. Я соблюдал осторожность. Но нельзя забывать, что информация может работать и на противника. Они могут пришпилить тебя к сети, как ультрамаринового морфо менелая, еще издающего миндальный аромат цианидной морилки, к бархатной витрине коллекции бабочек. Но мы, посвященные, умеем использовать информацию и для своей защиты. Данные можно стереть, исказить, подтасовать. Мы умеем создавать направленный информационный шум. Мы можем разместить в непосредственной близости друг от друга набор данных «А» и непохожий на него набор данных «Икс», и тогда «А» и «Икс» будут выглядеть почти одинаковыми. Или отличаться больше, чем это есть на самом деле.

Мы умеем обводить вокруг пальца простейшими способами. Взять хотя бы радиочастотные идентификаторы, арфиды. Стоит подбросить свою платежную карточку «смарт-пасс» в чужой чемодан, и на протяжении уик-энда ваш автомобиль засекут в десятке разных мест, тогда как на самом деле он все это время простоял в гараже. Или упакуйте свой служебный пропуск в конверт и отправьте с посыльным к себе в офис. Пусть полежит там часа четыре, а после попросите приятеля забрать пакет и принести вам в ресторан напротив – извини, мол, забыл на столе; естественно, я угощаю; спасибо. А что показывает ваш табель рабочего времени? Что вы пахали как вол, хотя на самом деле на каком-то отрезке тех самых четырех часов стояли над чьим-то остывающим трупом и вытирали кровь с лезвия бритвы. И то, что никто не видел вас за рабочим столом, ничего не значит. Вот мой табель, господин полицейский. Мы верим информации и не доверяем своим глазам. У меня на вооружении есть еще с дюжину таких отработанных до совершенства приемов.

А сегодня мне предстоит применить один из самых экстремальных.

Впереди Мигель-5465 замедляет шаг и заглядывает в бар. Мне достоверно известно, что пьет он редко, и если сейчас соблазнится на кружку пива, то нарушит мой хронометраж, но только не планы на вечер. Впрочем, Мигель-5465 решает воздержаться от пива и продолжает свой путь, скукожив голову набок. Мне даже жаль, что он отказал себе в последнем удовольствии, поскольку жить ему осталось меньше часа.

Глава двадцать девятая

Наконец Лону Селлитто позвонили из следственного изолятора.

Лейтенант слушал, молча кивая.

– Спасибо, – поблагодарил он, закончив разговор. – Артур в порядке. Ему, конечно, досталось, но состояние нормальное.

– Слава Богу, – прошептала Сакс.

– Так что там случилось? – спросил Райм.

– Никто толком не понял. Какой-то зек по имени Энтуан Джонсон отсиживает федеральный срок за похищение людей и вдобавок за нарушения местного законодательства. Его перевели в «Могильник» на время судебного процесса. Напал на Артура вроде бы без видимой причины и хотел представить дело так, будто тот сам повесился. Сначала отнекивался, потом заявил, что Артур якобы хотел умереть и попросил у него помощи.

– И что, его охранники спасли?

– Нет. Как ни странно, другой заключенный, Мик Галлента, второй арест за незаконное хранение и употребление мета и шмаля. Ростом по пояс Джонсону, однако схватился с ним, вырубил и вынул Артура из петли. Зеки после этого чуть не взбунтовались.

Зазвонил телефон, и Райм увидел на дисплее код зоны – 201.

Джуди Райм.

Он ответил.

– Ты уже слышал, Линкольн?

У нее дрожал голос.

– Слышал. Да.

– Ну зачем кому-то понадобилось творить такое? Зачем?

– Тюрьма есть тюрьма. Иной мир.

– Но это лишь следственный изолятор. Камера предварительного заключения. Я бы поняла, если б он сидел в настоящей тюрьме с прожженными убийцами. Но там же люди просто ожидают своего суда, разве не так?

– Так.

– Тогда зачем кому-то осложнять собственное положение, взваливая на себя вину за лишнее убийство?

– Не знаю, Джуди. Действительно, смысла нет. Ты разговаривала с Артуром?

– Ему разрешили позвонить. Но у него проблемы с речью, горло повреждено, но в целом состояние здоровья не вызывает опасений. Просто день-другой пролежит в реанимации.

– Послушай, Джуди, – сказал Райм, я не звонил тебе, поскольку хотел прежде получить кое-какую дополнительную информацию, но… я вполне уверен, что мы сможем доказать невиновность Артура. На него повесили преступление, совершенное другим человеком. Вчера тот расправился еще с одной женщиной, и, я думаю, мы сможем обвинить его и в убийстве Элис Сандерсон.

– Не может быть, Линкольн! Неужели это правда? И кто он, этот подонок?

Куда при этом известии подевались ее чрезмерная деликатность, тщательно подобранные слова, опасение обидеть собеседника. За последние сутки Джуди Райм стала заметно более жестокой в своих манерах.

– Как раз это мы сейчас пытаемся выяснить.

Райм взглянул на Сакс и снова повернулся к микрофону громкой связи.

– И похоже, Артур не имел никаких отношений с той женщиной. Вообще никаких.

– Ты… – Джуди запнулась. – Ты уверен в этом?

В разговор вмешалась Сакс. Она представилась и подтвердила:

– Это на самом деле так, Джуди.

Через динамик было слышно, как на другом конце провода перевели дух.

– Может, мне сообщить адвокату?

– Он пока ничего не сможет сделать. На нынешнем этапе расследования Артуру придется оставаться под арестом.

– Можно, я позвоню Артуру и расскажу ему?

Райм помедлил.

– Да, конечно.

– Он спрашивал о тебе, Линкольн. Когда звонил из клиники.

– Вот как?

Райм ощутил на себе взгляд Амелии.

– Да. Сказал, чем бы все ни закончилось, спасибо тебе за помощь.

Все было бы иначе…

– Мне надо заканчивать разговор, Джуди. Очень много работы. Будет что-то новое, сразу тебе сообщим.

– Спасибо тебе, Линкольн. И всем, кто с тобой. Храни вас Бог.

Короткое молчание.

– До свидания, Джуди.

Райм не стал произносить команду «отбой», отключая связь указательным пальцем правой руки. Вообще-то он лучше владел безымянным пальцем левой руки, но на этот раз указательный правой нажал нужную кнопку послушно и стремительно.

Мигель-5465 сумел выдюжить в трагический период своей жизни. Он хороший работник. Постоянно навещает сестру, живущую с мужем на Лонг-Айленде. Регулярно пересылает по «Вестерн Юнион» деньги в Мексику – матери и сестре. Морально устойчив. Однажды, спустя год после смерти жены и ребенка, Мигель-5465 снял со своего счета драгоценные четыреста долларов через банкомат, расположенный в районе Бруклина, славящемся местными проститутками. Однако вовремя опомнился, и назавтра деньги возвратили на счет. Жалко, пропали два с половиной доллара комиссионных за услуги банкомата.

Я еще много чего знаю о Мигеле-5465, гораздо больше, чем о других пронумерованных в базе данных. Потому что он является одним из моих аварийных вариантов.

А он-то отчаянно понадобился мне именно сейчас.

Целый год я готовил Мигеля-5465 в качестве подставного лица. После его смерти дотошная полиция начнет разматывать концы и – какой сюрприз! – выяснит, что труп принадлежит убийце-насильнику-вору, присвоившему чужую картину и коллекцию монет. Прежде чем покончить с жизнью, он признается в предсмертной записке, что, оставшись без семьи, терзаемый безысходностью, ощутил в себе тягу к убийству. У него в кармане полицейские детективы найдут ноготь, срезанный с пальца Майры Уэйнберг – одной из его жертв.