Не ведая страха. Битва за Калт

Забон подбирает огнемет Керсо и сжигает подергивающиеся останки.

— За каждой дверью все новые ужасы, — говорит Эмпион Тиелю.

— А каждое мгновение — это потерянное мгновение, — откликается Тиель.

Они пробивают себе дорогу к вспомогательному мостику. Удары и скрежет снаружи корпуса становятся громче и настойчивее: Несущие Слово завершают абордаж с находящихся рядом кораблей. Однако нет смысла сражаться за корабль, которым они не смогут управлять. Вспомогательный мостик — жизненно важный практический ресурс. «Честь Макрагге» лишилась основного мостика и своего капитана, однако среди подобранных выживших со «Святости Сарманта» нашлась замена Зедоффу. Под прикрытием наступления Тиеля следует магистр Гоммед с группой хорошо обученных офицеров командования.

Бой продолжается: помещение за помещением, люк за люком. В каждой тени и за каждым поворотом скрываются демоны. Они хлынули на флагман из открытых врат варпа, когда наружный мостик стал доступен, и растеклись по громадному кораблю, словно паводок чернил, смолы, жидкого дегтя.

Тиель, Эмпион и остальные защитники корабля учатся сражаться с демонами на практике. Огонь и клинки более эффективны, чем снаряды и энергетическое оружие. Похоже, что изначальные сущности получают больше ущерба от простых ранений: от заточенного металла, грубой силы и пламени.

У Тиеля есть теоретическая разработка, предположение о существовании связи между телесными повреждениями и ритуальной функцией. Огонь, а также режущие и колющие орудия были неотъемлемой частью древнего колдовства. Представляется чем-то большим, нежели совпадение, что их власть над демонами сохранилась. Как будто демоны — продукт первобытной пустоты, которая старше человека, — помнят священные инструменты, которыми пользовались люди, чтобы вызвать их.

Он сомневается, что ему когда-нибудь представится возможность записать или изложить эту теорию. Он полагает, что, даже если это и произойдет, его высмеют как суеверного глупца.

Они спешат. Бормар идет впереди. Мухи жужжат в трещинах коридора и исступленно роятся вокруг светильников на переборках. На потолках и ребрах стен образовалась плесень, из швов в полу течет слизь.

Просторная подготовительная камера перед следующим противовзрывным люком усыпана трупами. Это бывший экипаж флагмана, в основном рядовые, однако Тиель замечает среди мертвецов как минимум четверых Ультрамаринов. Все трупы выглядят так, словно их раздавило гусеницами колонны «Гибельных клинков». Тела образуют неровный ковер из плоти, костей и брони. Пол скользкий от крови. Жужжат мухи.

Тиель слышит капанье.

Он смотрит вверх. На потолке тоже трупы, как на палубе. Тела вдавлены в него, размазаны и сплющены, будто папье-маше. Иногда под действием гравитации отлепляются и падают мелкие куски, как созревшие яблоки.

— Что сотворило такое? — шепчет Эмпион, пораженный изощренным совершенством кошмара.

Раздается скрип. Они оборачиваются и видят ответ на его вопрос.

6

[отметка: 9.38.01]

— Вот они! — кричит Арук Серотид.

Из тумана вырываются Несущие Слово, по сравнению с их огромными красными фигурами солдаты-культисты кажутся карликами. Они, будто стаю собак, гонят перед собой на пушки дворца оборванных воинов братств. Используют культистов в качестве щита.

— Встретить их! Остановить их! — командует Вентан.

Он наконец-то стреляет из болтера. Болтеры открывают огонь со всей линии стены и ворот, кромсая, подпрыгивая и треща стволовым пламенем. Подключается более тяжелое вооружение легиона. Автопушки. Лазпушки. Драгоценные орудия, которые они берегли для этого момента.

Огневая мощь обрушивается на наступающих врагов, нанося им ущерб, замедляя и сбивая. Тысячи отдельных взрывов рвут людей на части, подбрасывают их в воздух. Яркие трассирующие полосы лазеров и плазмы строчат по строю противника, выкашивая людей в черных одеяниях. Вентан улыбается под шлемом, видя, как среди них содрогаются и падают фигуры в алых доспехах.

Однако все неизбежно уравновешивается. Поскольку наконец настало время пустить в ход оружие легиона, пришел миг и испытать на себе встречную ярость. Атакующие Несущие Слово открывают огонь из болтеров и тяжелых орудий, поддерживая легкое вооружение поющих братств. Массреактивные заряды врезаются в стены, вырывая крупные куски камня, и вгрызаются в ворота. Силы лоялистов начинают нести куда более тяжелые потери.

Лоялистов, думает Вентан. Как естественно дошло до этого горького названия.

Из пелены тумана выныривают стремительные, словно дротики, алые силуэты. Штурмовые отделения. Ударные войска, перемещающиеся на прыжковых ранцах. Они с грохотом приближаются, будто ракеты, пересекая широкий ров и опускаясь на укрепления. Их атака лягушачьими прыжками опережает основное воинство штурмующих. Вооруженные болтерами и цепными мечами, они начинают убивать, пожиная солдат Армии, будто созревший урожай. Злобные визжащие цепные мечи рвут вопящих людей на части, вырывая красные ленты плоти и швыряя в воздух перепуганные куски тел.

— Сбросьте их со стен! — кричит Вентан.

Арук открывает огонь, сбивая одного из штурмовиков Несущих Слово на лету хирургически точным упреждающим выстрелом. Несущий Слово резко меняет курс и исчезает, оставляя за собой кружащийся шлейф черного дыма.

Четверо штурмовиков приземляются у мостового укрепления перед воротами. Они рубят и стреляют, прокладывая себе дорогу к окопавшимся бойцам Армии. Цепные клинки разрубают мешки с песком, стволы пушек, любую защиту, плоть и кости. Сдавленные и странно колеблющиеся вопли неспособных защититься солдат Армии озвучивают свирепое продвижение Несущих Слово.

Вентан несется вперед, рядом с ним Грев. Они добегают до линии обороны у ворот, где по земле текут реки крови, ее становится все больше. Поток направляют, как невидимые родники, колотящиеся сердца людей, истекающих кровью из немыслимых ран. Кровь брызжет и булькает в мостовых водосточных желобах, в ливневых стоках. Она сливается в нижний ров, будто бегущая по железным трубам ржавая вода.

Вентан оказывается возле одного из Несущих Слово, который занят расчленением младшего сержанта Армии. Он бьет предателя под подбородок распростертыми крыльями штандарта, отбрасывает его назад, а затем в упор стреляет в торс из болтера. Выстрел насквозь пробивает Несущего Слово вместе с прыжковым ранцем, высекая яростный столб пламени и искр.

Штурмовой десантник падает, однако на лету хватает острый штандарт, вырывая его из руки Вентана. У Вентана нет времени подбирать его. Продолжая стрелять с правой руки, он вытаскивает силовой меч обратным хватом левой, а затем описывает клинком полукруг, перехватывая его всей ладонью.

Грев вступил в бой со вторым воином прыжковой пехоты, замахиваясь бронированным кулаком навстречу стонущему цепному мечу Несущего Слово. Клинок разбрасывает кровь и волокна ткани после недавних убийств, словно шлейф выхлопных газов. Шипящая от энергии усиленная латная перчатка раскалывает рукоять и приводы клинка цепного меча, лишая его работоспособности.

Десантник-предатель бросает сломанный меч и стреляет из болт-пистолета. Снаряд разрывается о боковую часть шлема Грева, отшвыривая того вбок, к стене проема ворот. Десантник делает шаг вперед, чтобы всадить в него второй заряд.

Болтер Вентана издает рев, и Несущий Слово получает попадание в горло, а затем второе в грудь. От двойного удара он отшатывается назад, с него, будто ледяная пыль, разлетается облако осколков брони. Из разрывов льется кровь. Несущий Слово приваливается к стене ворот, выдыхая кровавые пузыри через ротовую прорезь шлема. Он силится снова поднять пистолет.

У Вентана израсходован магазин. Он пристегивает болтер и наносит удар силовым мечом, держа его обеими руками. Он приканчивает раненого шатающегося Несущего Слово разящим зигзагообразным ударом сплеча. Верхняя часть разреза проходит сбоку через лицевой щиток, нижняя проходит через живот, доходя до позвоночника. Несущий Слово сгибается, зажимая практически рассеченную надвое талию.