100 великих актеров

После «Антигоны» Оливье решил поставить пьесу Т. Уильямса «Трамвай „Желание“».

Премьера состоялась 11 октября 1950 года. Критики были единодушны в оценке Вивьен Ли. Рецензент «Таймс» писал: «Ее исполнение внушительно. Она производит впечатление захватывающим изображением героини, которая понемногу теряет рассудок, — нелепой, неукротимой и гибнущей. Сила ее исполнения нарастает по мере роста драматизма сюжета».

Восемь месяцев Вивьен Ли появлялась в облике одинокой увядающей красавицы с Юга. И всякий раз, когда опускался занавес, она еще несколько минут не могла прийти в себя, дрожа в припадке спровоцированной ролью истерики. Однажды среди зрителей оказался американский драматург Роберт Шервуд. Он резюмировал: «Это пьеса о Бланш. Так она и написана. В Нью-Йорке это была пьеса о Стенли: очень сильно сыграл Брандо. Теперь в пьесе равновесие, и мы видели ее в первый раз».

Вивьен Ли согласилась сняться в голливудской экранизации «Трамвая „Желания“» под руководством Э. Казана и при участии М. Брандо. Режиссер вспоминал: «Я восхищался ею, ибо она никогда не переставала стремиться к совершенству. Она никогда не бывала удовлетворена, и, скажи я ей: „Давайте попробуем еще раз!“, она бы поползла по битому стеклу, чтобы добиться от себя еще лучшего результата».

В 1951 году жюри Каннского кинофестиваля назвало Вивьен Ли лучшей актрисой года. Американская киноакадемия присудила ей второго «Оскара». Теннесси Уильямс сказал в интервью журналу «Лайф», что мисс Ли вложила в Бланш все, что он хотел, и многое, о чем он даже не мечтал.

Съемки «Трамвая» заняли всего три месяца. Для назначенного на 1951 год фестиваля Британии Оливье готовил сюрприз: сдвоенную постановку «Цезаря и Клеопатры» Шоу и «Антония и Клеопатру» Шекспира. Вивьен Ли предстояло изображать юную Клеопатру Шоу и тридцатисемилетнюю царицу Нила.

Замысел актрисы был дерзок: она решила играть Клеопатру Шоу, пользуясь верхним регистром, а на следующий вечер, в роли Клеопатры Шекспира, переключаться на нижний. Это требовало фантастического мастерства и техники, и Вивьен Ли вернулась к занятиям техникой речи и пением.

В конце апреля обе пьесы показали в Манчестере. Критика единодушно провозгласила Вивьен Ли великой актрисой.

Через пять месяцев после премьеры в Лондоне труппа переехала в Нью-Йорк, где спектакли шли еще четыре месяца. Билеты были распроданы заранее на фантастическую сумму в миллион долларов. В марте 1952 года Вивьен Ли узнала о присуждении ей «Оскара» за «Трамвай». Но в апреле ее настиг нервный приступ.

В газетах стали появляться неприятные и злые статьи, в которых подчеркивалось, что «Вивьен постоянно страдает от приступов депрессии и сексуальной одержимости», что, «оставаясь одна, она может привести в дом первого встречного…»

В 1953 году нервная система Вивьен Ли сильно сдала. Она не могла запомнить текст, неожиданно теряла сознание во время съемок фильма «Слоновьи тропы». Натурные съемки проходили на Цейлоне. Жара и влажность были невыносимы. Когда актриса начала называть актера Финча «Ларри», партнер решил, что она на грани приступа маниакальной депрессии.

Путешествие до Лос-Анджелеса привела ее на грань полного нервного срыва. Первая неделя в США прошла благополучно. Затем до нее дошли сплетни, что Оливье подумывает о разводе. На съемках она снова не помнила реплик и снова называла Финча «Ларри». Пришлось заменить ее на Элизабет Тейлор…

Перелет до Лондона проходил крайне тяжело. Прямо из лондонского аэропорта Вивьен отвезли в частную лечебницу в Суррей, где врачи предписали ей три месяца полного покоя и запретили посещения.

В июле 1953 года, вернувшись в Лондон, она выглядела совершенно здоровой. В сентябре в Манчестере состоялась премьера «Спящего принца» Рэттигана. Гримерная мисс Ли была вся в цветах. То же повторилось и в Лондоне, но с еще большим размахом. Премьера в «Фениксе» совпала с сорокалетием Вивьен. Букеты и поздравления наводнили театр. По словам Уильямса, «самым незабываемым моментом этого вечера была теплота, с которой публика приняла актрису после болезни. Хрупкая, как лилия, в светлом парике и в белом платье, она никогда не казалась прелестнее, и мало кто в зале не удивился бы, узнав, что ей далеко уже не двадцать три».

В коммерческом отношении «Спящий принц» оказался блестящей удачей. Он шел восемь месяцев.

Очередной сезон в Стратфорде открылся 12 апреля 1955 года романтически трактованной «Двенадцатой ночью». «Мисс Ли — аккуратная, веселая и прелестная Виола — запоминается спокойной прелестью движений и поз», — писали критики.

7 июня пришла очередь «Макбета», величайшего триумфа Оливье. Большинство драматических критиков не приняло леди Макбет Вивьен Ли. Правда, были и другие мнения. Так, А. Прайс-Джонс писал, что Вивьен Ли — самая страшная леди Макбет, которую он видел на сцене: в ее красоте и обаянии — что-то ледяное, змеиное, запоминающееся глубже, нежели Макбет — Оливье.

Поездка в Париж, Венецию, Загреб, Белград, Вену и Варшаву оказалась тяжелым испытанием для актрисы из-за жары, утомительных переездов и далеко не идеальных отношений с Оливье. Тем более что в Париже ее наградили крестом Почетного легиона, а в Югославии и Польше, где публика совсем не знала Оливье, театралы осаждали Скарлетт О'Хара.

Нервные приступы настигали Вивьен Ли все чаще, а продолжительность их все возрастала. Газеты сообщали о «странностях» актрисы, серьезные журналисты объясняли «безумием» один из самых мужественных поступков Вивьен Ли — ее отчаянную попытку спасти от разрушения театр «Сент-Джеймс»…

Вивьен Ли знала, что Лоренс Оливье очень хочет иметь общего ребенка. В 1956 году она ему сообщила, что беременна. Второй раз за шестнадцать лет совместной жизни… Но родить малыша ей снова было не суждено: на четвертом месяце беременности она снова потеряла его…

Лето 1957-го Вивьен и Лоренс проводили вместе в Венеции. Они продолжали играть «самую счастливую пару в мире искусства». Черчилль — поклонник таланта и красоты Вивьен Ли — подарил ей свою картину, на которой он нарисовал три розы, стоящие в вазе. Актриса была так растрогана подарком премьер-министра, что повесила картину в своей спальне… Лоренс ничего не имел против — он спал уже в другой комнате, а через некоторое время, когда у Вивьен Ли случился очередной «приступ истерии», он ушел…

В 1960 году Вивьен Ли пригласили с «Поединком ангелов» на Бродвей. Рядом с ней был Джон Мерривейл — американский актер, исполнявший одну из ролей в этом спектакле. Он сообщил сэру Лоренсу, что берет на себя ответственность за судьбу Вивьен Ли.

В последние годы темп ее жизни все увеличивается. Вивьен Ли снимается в экранизации повести Т. Уильямса «Римская весна миссис Стоун» (1961). И хотя Американская киноакадемия не присудила ей «Оскара», сам факт выдвижения ее кандидатуры говорил за себя.

После окончания съемок Вивьен Ли вторично выехала на гастроли в Австралию и Новую Зеландию. Она играла в «Двенадцатой ночи», «Поединке ангелов» и «Даме с камелиями». Затем были успешные гастроли по Латинской Америке.

18 марта 1963 года состоялась премьера мюзикла «Товарищ» на Бродвее. Критик А. Прайс-Джонс вспоминал: «Я помню, как гибка и невероятно молода была Вивьен Ли. Она вернула прежнюю форму и двигалась по сцене так легко, как будто ей снова было восемнадцать». Вивьен Ли присудили премию «Тони» за лучшее исполнение женской роли на Бродвее. Спектакль прошел более четырехсот раз, его перевели в другой театр, но врачи рекомендовали Вивьен Ли вернуться в Лондон.

Осень 1963 — зима 1964 годов прошли относительно спокойно. Разве что из-за холодов пришлось ехать на юг. Вернувшись, актриса узнала, что Стенли Крамер предлагает ей роль в фильме «Корабль дураков».

Фильм был встречен без восторга. Однако все отмечали игру Вивьен Ли. Молодой критик А. Уокер отмечал: «В последние годы „специальностью“ Вивьен Ли стало изображение женщин, которые переживают „средневековье“ эмоций и доходят до предела отчаяния. Никто другой не мог соперничать с ней в этом. „Глубокое синее море“ и „Римская весна миссис Стоун“ показывают ее женщиной, в тисках почти что климактерического пафоса — женщиной, которая боится потерять любовника в одном фильме, и женщиной, которую предает ее жиголо в другом. Она остается в моей памяти в той сцене „Корабля дураков“ (где она играет алкоголичку на пароходе), когда, плюнув на воспоминания о трагическом прошлом, одна на палубе, танцует веселый, блестящий чарльстон. Эта сцена визуально суммирует реплику, которую она произносила в „Унесенных ветром“: „Я не хочу плакать сегодня. Я буду плакать завтра“. Это было правилом Вивьен Ли, и она пронесла его через свою жизнь».