Пароход собирался уже отходить от пристани, когда слуга из отеля «Fifth-Avenue» прибежал ко мне с телеграммой: «Елена проснулась; рассудок вернулся к ней, и доктор ручается за полное выздоровление», — телеграфировал мне капитан Корсикан.

Я сообщил эту приятную новость доктору Питфержу.

— Ручается, ручается! — проворчал доктор. — Я тоже ручаюсь, да что в этом толку? Никогда ни за что нельзя ручаться!..

Через двенадцать суток мы прибыли в Брест, а еще через день были уже в Париже. Обратное путешествие прошло совершенно благополучно, к великому неудовольствию доктора Питфержа.

Теперь, когда я сижу за своим письменным столом, мое путешествие на «Грейт-Истерн», встреча Елены с Фабианом и дивная Ниагара — все это могло бы казаться мне сном, если бы передо мной не лежали мои путевые заметки. Ничего нет лучше путешествий!

Около восьми месяцев я не получал от доктора никаких известий. Но вот однажды почтальон принес мне письмо, на котором были наклеены разноцветные марки. Оно начиналось так.

«Корабль „Coringuy“

Авкландские рифы.

Наконец-то мы потерпели крушение»…

И оканчивалось следующими словами:

«Никогда я не чувствовал себя лучше! Искренно преданный Вам Доктор Питферж».

Предыдущая страница
×
×