Мистерия мести

Чуд тяжело посмотрел на шамана, а тот лукаво блеснул фиолетовыми глазами:

— Ты мог отдать его любому наву на Земле — он бы доставил яйцо. Заплатил бы тебе…

— Отдать его кому-то значит никогда не быть его всадником. Но… — Мортон вздохнул. — Я отдам его завтра днём. Когда пойму, что не успею. Главное, чтобы дракон выжил.

Дарлак кивнул, сворачиваясь клубком на своей жёсткой лежанке, и пробормотал:

— Договорились.

О чём они договорились, юноша так и не понял, но не стал переспрашивать. Он лёг на свою постель, привычно обнимая сокровище, и закрыл глаза, намереваясь подремать. Спать было нельзя — дарлак обещал проводить обряд, а Мортону страсть как хотелось на него посмотреть.

Орден, Штаб-квартира Великого Дома Чудь

Морэл не оставлял попыток найти, выцарапать нужную сумму. Увиденное прошлой ночью заставило его надеяться на лучшее, но готовился он к худшему. Разговор и то, что Граф взял угощение, ещё не означало, что он позволит Рою на себя сесть. Так что чуд не обольщался и оставшиеся две ночи планировал проследить за тем, что будет происходить у фон Торрета с драконом. И найти недостающие деньги.

Когда звякнул сигнальный артефакт, возвестив, что рыцарь пересёк границу загона, Морэл находился далеко от Замка. Удивлённый чуд глянул на время: всего лишь восемь вечера. Он ждал Роя куда позже. И теперь надо быстро заканчивать дела и лететь в Орден. Но порталы глава драконерии сейчас не мог себе позволить, значит, поймает пару-тройку человских пробок. Морэл крипнул зубами с досады и продолжил доделывать начатое.

Однако, когда он оказался в Замке, Рой уже покинул Графа. Как эти двое общались и что делали, Морэл не видел. А дракон, встретивший любимого чуда неприветливо — запомнил, что тот вчера не появился, — никак не подсказал берейтору, что здесь происходило.

У Морэла мелькнула мысль поставить камеры в загоне, но он её отогнал. Ради двух дней связываться с артефактами или человской техникой не было ни желания, ни средств. Поэтому он, чертыхнувшись вполголоса, проверил лапу дракона, покормил того лакомством и пошёл к себе. Нужно было поспать хотя бы пару часов.

Утро оказалось ещё более гадким, чем мог рассчитывать чуд. Ровно в восемь к нему зашёл курьер от мастера Бестиария с просьбой, чтобы Морэл забежал к нему «на минутку». С нехорошим предчувствием рыцарь вышел из комнаты, поднялся на несколько этажей вверх и там, коротко постучав в двери, вошёл в кабинет.

Хозяин кабинета отошёл от широкого окна и обернулся к Морэлу:

— Ты помнишь наш спор?

— Да, — Морэл хмуро посмотрел на собеседника. — И, насколько я помню, у нас завтра контрольный день.

— Именно. Но мне срочно нужно отправиться в лагерь в Австралии, там что-то случилось со стаей камело-пардов. И завтра я не смогу посмотреть ваши результаты. А так — один день всё равно ничего не решает, если дракона удалось приручить, верно?

— Не совсем. Быть может, тогда после твоего возвращения? — предложил учитель.

— Я ещё не знаю, когда вернусь. А потому давай через три часа? В стойле у этого дракона. Будем я, ты и Рой. И ещё приглашу пару врачей и наших дрессировщиков — они сделают выводы. У меня с собой будет два приказа: один на лечение, второй. сам понимаешь. Договорились?

Морэл несколько мгновений молчал — ему не позволяла честь и воспитание высказать в лицо мастеру Бестиария всё то, что крутилось на языке. Он коротко кивнул и только у самой двери сказал, как выплюнул:

— Через три часа.

До ангаров с драконами Морэл шёл быстро, почти бегом. Внутри бушевал ураган чувств, о которых он, казалось, совсем уже успел забыть, — ярость, горечь, боль от того, что скоро не станет прекрасного дракона. Ему удалось собрать всего лишь две трети нужной суммы. А значит…

Морэл с размаху ударил кулаком в стену. Физическая боль в разбитых костяшках пересилила боль в душе, отрезвила, заставила остановиться. Чуд тяжело вздохнул и зашёл в загон к Графу. Тот заворчал привычно, но тут же потянулся мордой к рыжему мужчине, словно чувствуя, что у того что-то случилось. Морэл обнял громадную морду дракона и закрыл глаза.

— Всё будет хорошо, Граф. Я что-нибудь придумаю.

Земля, Империя Навь, окраина Южного Каамана

Мортон проснулся от того, что ему в глаза светило яркое солнце. И судя по теням на полу комнаты, время приближалось к полудню. Юноша подскочил на постели, увидел посреди комнаты на коврике шамана своё сокровище и кинулся к нему. С ним, на первый взгляд, было всё в порядке.

Закинув яйцо дракона в сумку, упаковав как следует, Мортон бросился к выходу — бегом.

И замер. В углу комнаты лежал на спине Орен. Подойдя ближе, юноша понял — дарлак мёртв. В руках он сжимал кусок пергамента, и, взяв его, Мортон прочитал строки:

«Я провёл свой последний обряд. Он строится на крови и требует жертву. Я обещал Манверхаймайне — я сделал. Теперь…»

Буквы расплылись перед глазами чуда: навернулись злые, непрошеные слезы. Ему стало внезапно очень одиноко — здесь, без денег, без вещей, без. друга. И вот-вот он распрощается с мечтой: время, когда нужно отправлять яйцо в Уратай — порталом или на драконе, — совсем близко. Остался всего лишь час, потом — только портал. Либо он сам пойдёт вместе с сокровищем и сможет отдать его главе Всадников… Либо маленький дракон всё равно вылупится. Но Мортон его никогда не увидит — чужаков не пускают к на-вским драконам.

И нужно ещё похоронить шамана. Как дарлаки провожают своих мертвецов, чуд не знал, но его народ мёртвых отдавал огню — стихии, которая считалась отражением рыжеволосых рыцарей.

Юноша зло смахнул влагу с ресниц, выпрямился, забирая послание, и сбежал вниз по ступенькам. У дверей трактира поймал какую-то девчушку из прислуги, сообщил про мёртвого дарлака и сказал, что тело сам заберёт для погребения.

И вынесся на улицу, оглядываясь.

И в этот же момент врезался в идущего навстречу высокого черноволосого мужчину.

Мортон выругался, подняв взгляд на нава, коротко буркнул извинение и собрался было бежать дальше, когда тонкие длинные пальцы крепко сдавили его предплечье и нав поинтересовался:

— И куда ты тащишь яйцо дракона, облепленное арканами?

Юноша отпрянул, пытаясь вырвать руку:

— В Уратай! — лжи в его словах не было ни капли, поэтому нав удивлённо вскинул чёрную бровь, но не отпустил пленника.

— Вот как. А теперь подробнее — откуда взял и зачем в Уратай?

— В Уратай — к драконам. Ему ещё вылёживаться пару месяцев. А аркан сегодня вечером закончится.

Мортон перестал вырываться, понимая, что судьба решила за него: придётся отдать яйцо — этот нав не отпустит искать другой транспорт.

— Откуда взял? — повторил вопрос черноволосый.

— Нав дал. В одном из Внешних миров. Его драконица родила, пока он у нас в лагере отлёживался. А тащить в бой яйцо он не стал. Сказал, что если я его принесу в Уратай живым — буду его Всадником!

Тёмный рассмеялся:

— Ты думаешь, что в ряды Всадников принимают кого попало?

— Я не «кто попало»! — карие глаза чуда сверкнули гневом. — Я его шестьдесят дней берегу и несу, чтобы спасти. И я мечтаю о драконах.

Нав наконец-то разжал стальную хватку, и Мортон убрал от него руку. Чуд был на целую голову ниже стройного гарки, и это задевало. Именно сейчас.

— Ясно. — нав протянул ладонь, и его взгляд чуть затуманился. — И правда, осталось всего шесть часов. И печать наша. И в послании действительно сказано о тебе. — Впервые с момента начала разговора тёмный посмотрел на юношу серьёзно. — Такие рекомендации просто так не дают. Что ты для него сделал?

Мортон передёрнул плечами:

— Ничего.

— А правду?

Чуду претило говорить о том, что произошло, словно о какой-то заслуге, но если он хотел как-то договориться, пришлось отвечать:

— Выступил против своих… Когда те пришли убить нава, чтобы забрать дракона и артефакты.

Гарка вскинул бровь, а затем сплёл аркан, и перед Мортоном закрутился чёрный вихрь портала: