Глаза чужого мира (сборник)

Ошерл пожал плечами.

— Ты ведь не спрашивал.

— Будь так добр, объясни, почему вчера вечером, когда небо было точно так же затянуто облаками, пятно выглядело четким?

— Я теряюсь в догадках.

— Тебе не кажется, что либо Персиплекс переместился, либо настоящий плермалион подменили поддельным?

— Думаю, события вполне могли развиваться в таком духе.

— Вот именно. Ошерл, твоя карта бита! Я снимаю с тебя три очка за недостойное и вероломное поведение.

Ошерл издал исступленный крик. Риальто поднял руку, призывая его к тишине.

— Это еще не все. Сейчас я задам тебе один очень серьезный вопрос, на который ты должен дать мне правдивый и подробный ответ — со всеми подробностями, которые необходимы, чтобы у меня сложилась верная и точная картина ситуации. Сарсем забрал у тебя плермалион. Не сопровождалось ли это действие изъятием, сокрытием, перемещением, видоизменением, разрушением, временным или каким-либо иным переносом, а также повреждением или изменением состояния Персиплекса? Все вышеизложенное относится к подлинному Персиплексу, который ему было поручено охранять в Дуновении Фейдера. Я терпеть не могу многословие, но с тобой иначе нельзя.

— Нет.

— «Нет»? Что — «нет»? Я уже и сам запутался.

— Сарсем, несмотря на уговоры Аш-Монкура, не осмеливается прикасаться к Персиплексу.

— Приведи сюда Сарсема.

Последовала еще одна желчная перепалка, затем перед шатром появился Сарсем — по своему обыкновению, в облике покрытого лавандовой чешуей юноши.

— Сарсем, верни мне плермалион, — ровным голосом велел Риальто.

— Это невозможно! Я уничтожил его по приказу нового Наставника.

— Что еще за новый Наставник?

— Аш-Монкур, разумеется.

— И откуда же тебе стало об этом известно?

— Он сам сообщил мне, ну или, во всяком случае, намекнул, что станет Наставником в самом ближайшем будущем.

— Он ввел тебя в заблуждение. Надо было переспросить у Ильдефонса. Я снимаю с тебя три очка!

Как и Ошерл, Сарсем горестно возопил:

— Ты не имеешь права!

— На что имеет право Аш-Монкур, тебя почему-то не интересовало.

— Это совсем другое дело!

— Приказываю вам с Ошерлом сейчас же обыскать лес и найти Персиплекс, после чего немедленно принести его сюда, мне.

— Я не могу. Мне нужно исполнять другие приказы. Пусть Ошерл ищет. Это ему поручили быть у тебя на посылках.

— Сарсем, слушай меня внимательно! Ошерл, ты мой свидетель! Я не решаюсь произносить великое имя по столь незначительному поводу, но твои штучки выводят меня из терпения. Если ты хотя бы еще раз помешаешь мне искать Персиплекс, я призову…

Ошерл с Сарсемом испуганно вскрикнули.

— Даже не упоминай имя, он может услышать! — тряслись они.

— Сарсем, ты меня понял?

— Более чем, — пробормотал лиловый юноша.

— И как ты впредь намерен себя вести?

— Гм… Мне придется прибегнуть к разнообразным уверткам и ухищрениям, чтобы угодить и Аш-Монкуру, и тебе одновременно.

— Предупреждаю, теперь я начеку. Своих трех очков ты лишился по заслугам, я и так слишком долго терпел твои выходки.

Сарсем нечленораздельно буркнул и исчез.

Глава 14

— Вчера мне показалось, что я заметил Персиплекс неподалеку вон от того высокого плоского пригорка. Так что нечего рассиживаться, когда есть работа!

— Для меня, разумеется, — буркнул Ошерл.

— Если бы не твое вероломство, мы бы уже давным-давно покончили с делом и сейчас находились бы в Баумергарте и Аш-Монкур получил бы по заслугам, а ты заработал бы два очка вместо того, чтобы лишиться трех. Разница в целых пять очков!

— Это трагедия, над которой я, увы, не властен!

Риальто пропустил дерзкое замечание мимо ушей.

— Так что давай за дело! Необходимо тщательно обыскать окрестности!

— В одиночку? Да там же куча работы!

— Вот именно. Прочеши лес и собери здесь всех богадилов, урсиальных скакунов, манков и флантиков, а также прочих разумных существ. Только позаботься о порядке и дисциплине!

Ошерл облизнул пухлые губы на лице лавочника.

— Людоедов ты тоже относишь к разумным?

— А почему нет? Будем руководствоваться принципом терпимости! Но сначала подними шатер на шестифутовый постамент, чтобы нам не пришлось страдать от толкотни. Да, и вели им, чтобы вели себя культурно.

Некоторое время спустя Ошерл согнал указанных существ к шатру. Риальто выступил вперед и обратился к толпе, словарятор, напряженно работая, преобразовывал его слова в понятные всем выражения.

— Существа, люди, полулюди и твари! Примите мои наилучшие пожелания, а также глубочайшие соболезнования по случаю того, что вам приходится жить бок о бок в такой скученности.

Поскольку никто из вас, в общем и целом, не отличается большим умом, я буду краток. Где-то в лесу, неподалеку вон от того высокого плоского пригорка, находится голубой кристалл, вот такой. Приказываю всем вам отправиться на поиски этого кристалла. Тот, кто отыщет его и принесет, будет щедро вознагражден. А чтобы подогреть ваше усердие и ускорить поиски, я наведу на каждого из вас зуд и жжение, и мучения ваши продлятся до тех пор, пока голубой кристалл не окажется у меня в руках. Ищите повсюду: в мусоре, в палой листве, на деревьях. Людоед связал этот кристалл с личностью кого-то из присутствующих, так что давайте отталкиваться от этого. Каждый из вас должен покопаться в своей памяти и вспомнить момент, когда он мог видеть этот кристалл. А теперь отправляйтесь на пригорок, который станет центром ваших поисков. Ищите хорошенько. Ошерл, обеспечь им первый приступ, будь так добр.

Существа завопили от боли и со всех ног помчались на пригорок. Не прошло и нескольких минут, как один из урсиальных скакунов вернулся с осколком голубого фарфора и потребовал награду. Риальто пожаловал ему ошейник из красных перьев и снова отправил на поиски.

За утро перед глазами Риальто прошло множество самых разнообразных голубых предметов, однако маг не удовольствовался ни одним из них и увеличил как частоту, так и силу стимулирующих трудолюбие приступов чесотки.

Незадолго до полудня Риальто заметил, что Ошерл как-то странно себя ведет, и не замедлил поинтересоваться:

— Ну, Ошерл, что у тебя?

— Вообще-то, это не мое дело, — сухо проговорил сандестин, — но если я промолчу, ты до конца жизни не оставишь меня в покое. Еще, чего доброго, опять заведешь разговор о штрафных очках…

— Что ты хочешь мне сказать? — закричал Риальто.

— Это имеет отношение к Персиплексу, а раз уж тебе так приспичило заполучить этот кристалл…

— Ошерл, я приказываю тебе! Хватит ходить вокруг да около! Что там с Персиплексом?

— Короче говоря, я склоняюсь к мысли, что его обнаружил один флантик[14], который сначала хотел отнести его тебе, а потом получил встречное предложение от некоего человека, который пожелал остаться неизвестным, так что флантик теперь кружит над землей в нерешительности… Вот он! Видишь? Летит в ту сторону. Персиплекс зажат у него в правой лапе… Нет! Он заколебался… Он передумал, без сомнения, ему предложили более соблазнительные условия.

— А ну живо! За ним! Бей по нему первульсией! Заставь его вернуться или отбери Персиплекс! Ошерл, ты собираешься шевелиться или нет?

Сандестин не шелохнулся.

— Это спорный вопрос, который касается тебя и Аш-Монкура, мне не дозволено вмешиваться в подобное противоборство, и Ильдефонс тут будет на моей стороне.

Риальто разразился громкой бранью.

— Тогда проваливай, я сам изловлю это существо! Он у меня попляшет! Поставь в мои летучие сапоги полный заряд скорости!

Риальто взвился в воздух и огромными скачками понесся за черным флантиком, но тот, повернув свою серую голову, увидел преследователя и лишь прибавил ходу. Погоня увела их к юго-западу; они миновали горный кряж и лес охристых и серых пальматиков, затем болото — вереницу илистых лужиц, ручейков и кочек, поросших черными камышами. Вдалеке свинцово поблескивало Сантунское море, в котором отражались сизые облака.