Все вейры Перна

Не обращая внимания на единодушные утвердительные возгласы разгоряченных слушателей, Джексом обратился к лордам-правителям. Они подняли руки — все, даже Корман. Бранд записал число голосов. Джексом повторил вопрос, на этот раз обращаясь к цеховым мастерам. Все до одного подняли руки, Идаролан — выше всех.

— Теперь можете удалиться в Большой зал для вынесения приговора, — произнес руатанский лорд. Неожиданно руку поднял мастер Робинтон. Джексом удивился, но предоставил ему слово. Главный арфист, как жертва, имел право быть выслушанным. Джексом, однако, побаивался, как бы Робинтон не обратился с просьбой о помиловании преступников — это только вызвало бы всеобщее негодование, тем более, что в деле был замешан такой злобный и мстительный тип, как Норист.

— Я обращаюсь ко всем присутствующим, — начал Робинтон, адресуя свою речь не лордам-правителям и не цеховым мастерам, а всем тем, кто собрался за пределами двора, толпясь вдоль стен и въезда в холд и даже на крышах прилегающих построек. Голос его звучал слабо, но отчетливо. Он откашлялся и начал снова. — Вот что я хочу сказать всем вам: Айвас не научил нас ничему такому, чего бы не знали наши предки. Он не дал нам ни машин, ни механизмов, ни приспособлений, которых бы они не имели и не использовали, когда впервые высадились на Перне. Он вернул цехам только те знания, которые были утрачены в наших Летописях за долгие Обороты. И если посчитать эти знания злом, то получается, что и все мы с вами — тоже порождение зла. Но я не могу допустить, чтобы кто-нибудь из вас верил, будто все мы по природе своей злы или хотим причинить зло своим цехам. Если же взять холды, то Айвас заполнил пробелы в их истории, и теперь все знают о своем прошлом и о тех смельчаках, прилетевших на Перн в поисках новой жизни, которые заложили каждое из поселений. Разве можно считать всех нас злом или потомками злых людей? — Мастер Робинтон в упор посмотрел на Нориста, но тот глядел в сторону.

— Что же касается Вейров, Айвас обещал избавить их от долгой, нескончаемой борьбы, и это избавление станет возможным благодаря чудесным способностям наших драконов, которых тоже создали предки, и отваге их всадников. И в них тоже нет зла, ибо в противном случае они, воспользовавшись мощью своих драконов, давно поработили бы нас. Но, как видите, ничего подобного не случилось. Но то зло, которое причинили мне эти люди, продиктовано худшим из возможных намерений: стремлением вынудить нас разорвать нить, связующую с прошлым, лишить возможности осуществить мечту наших предков — сделать нашу планету мирной, процветающей, изобильной. А ведь я не сделал этим людям ничего плохого, — продолжал Робинтон, махнув рукой в сторону Сигомала, Бергамона и Нориста. — Никогда я не желал им вреда, да и сейчас не желаю. Мне их жаль: их терзает страх перед новым, неизведанным, они рабы своей злобы и неосознанной скудости мыслей и чувств. Мастер Робинтон перевел взгляд на тройку похитителей.

— Я-то вас прощаю, но вы взяли деньги за неправое дело, а это очень дурно. И, что еще хуже, вы хотели заставить замолчать арфиста: ведь когда правде затыкают рот, страдают все вокруг. Он тяжело опустился на место, будто силы покинули его, но когда Менолли хотела прийти на помощь, Робинтон покачал головой.

Грох наклонился к сидящему рядом Уорбрету и тихо перешептывался с ним и Баргеном. Торик, который со своего места не слышал их, встал и, обойдя стол, подошел поближе. Рандел, Дектер и Лоуди последовали его примеру. Нессел чувствовал себя весьма неуютно между Ларадом и Асгенаром. Сэнджел и Торонас о чем-то негромко спорили между собой. Цеховые мастера тоже сбились в кучку вокруг Фандарела, который, понизив мощный голос до хриплого рокота, что-то втолковывал. Морилтон подал голос всего один раз, предпочитая внимательно слушать, что скажут другие. На разбирательстве он представлял Цех стеклодувов: никто из других мастеров не пожелал принять на себя столь сомнительную честь.

— Уважаемые лорды и мастера, если желаете, можете удалиться для обсуждения, — повторил Джексом.

— Нам и тут хорошо, — зычно ответил Грох.

Решив, что Робинтону не повредит стакан вина, Джексом налил арфисту и, прежде, чем передать, отпил сам и ободряюще усмехнулся. Мастер Робинтон разыграл маленький спектакль: сначала изобразил на лице недоверие, но потом, подняв бокал, осушил его до дна и одобрительно причмокнул. Эта пантомима не укрылась от глаз зрителей, и по толпе пробежали смешки и аплодисменты, несколько разрядив сгустившееся напряжение.

— Больше всего меня пугает, — обращаясь к Джексому, тихо проговорил Главный арфист, — что люди, увидев меня спящим на Встрече, могли подумать, будто я разучился пить.

— Мы приняли решение, лорд Джексом, — объявил лорд Грох. Лорды-правители вернулись на свои места.

— Мы тоже, — поднявшись, провозгласил Идаролан.

— Каково ваше решение, лорд Грох? — спросил Джексом.

— Наш Конклав счел, что Сигомал и Бергамон недостойны сохранять свое звание и управлять холдами, ибо навлекли на себя позор. Во-первых, тем, что замышляли преступные действия и осуществляли их в чужом холде, а также в общественном владении, коим является Посадочная площадка. И, во-вторых, тем, что похитили человека против его воли с целью вымогательства, направленного в ущерб интересам всей планеты. Сигомал выслушал приговор, сохраняя некоторые остатки достоинства, Бергамон же, разразившись рыданиями, сполз со скамьи и упал на колени. — Большинство из нас знает Соузмала, третьего сына Сигомала. Мы порешили, что временно править холдом Битра будет он — до тех пор, пока Конклав лордов-правителей не вынесет другое постановление. Поскольку у Бергамона нет взрослых детей, которые могли бы пока занять его место, мы назначаем временным правителем его брата Кипариса — тоже до особого распоряжения. Гомалси вместе с отцом приговаривается к ссылке за участие в нападении на Айваса, за участие в похищении и за то, что он, не обладая должным умением, объявил себя капитаном морского судна, чем нанес оскорбление Цеху мореходов. В качестве места ссылки предлагаем один из островов Восточного архипелага.

Сигомал застонал, а у Гомалси вырвался вопль протеста.

— Мастер Норист также лишается звания, как и остальные члены цеха, принимавшие участие в заговоре, — объявил Идаролан. — Все они должны отправиться в изгнание в то же место, где обретут общество себе подобных. — Он бросил взгляд туда, где в толпе стояли другие ремесленники из Цеха стеклодувов. — Наш совет постановил, что отныне вы должны подчиняться мастеру Морилтону в качестве главы цеха до тех пор, пока мы, ваши старшины, не придем к решению, что вы способны беспристрастно избрать человека более широко мыслящего и дальновидного, нежели Норист.

Лайтол кивнул Джексому, в чьи обязанности входило объявить приговор другим преступникам. Джексому еще никогда не приходилось осуждать человека на вечную ссылку, но он постарался снова вызвать в себе ту ярость, которую испытал во время бешеной погони за похитителями мастера Робинтона.

— Ссылка! — провозгласил он. Большинство обвиняемых смирилось со своей участью, только двое самых молодых впали в такое отчаяние, что Джексом добавил: — Ваши близкие могут последовать в изгнание вместе с вами, если пожелают.

Наградой ему были улыбка Шарры и одобрительный кивок Лессы.

— Осужденных препроводят в камеры, а завтра утром отправят в ссылку. Впредь они не принадлежат ни к холдам, ни к цехам и не пользуются защитой Вейров. — Джексом повысил голос, чтобы заглушить испуганные причитания Бергамона. — Судебное заседание закончено. Осужденных окружила стража, а судьи проследовали в холд.

* * *

Каким-то образом удалось приготовить достаточно пищи, чтобы накормить весь народ, так неожиданно нахлынувший в Руат. В те редкие мгновения, когда Шарре и Джексому удавалось побеседовать наедине, она рассказала, что все холды, цеха и Вейры оказали большую помощь, прислав столько провизии, чтобы никто не остался голодным.