Слово Ишты (СИ)

Да, обидно, что все мои планы полетели псу под хвост. И обидно было потерять на это целую неделю. Я, правда, без дела не сидела и выяснила, где найти одного знакомого мага, да и Родан должен как раз объявиться. К тому же, господин да Нейри изъявил желание видеть меня в гостях как можно чаще и даже соблазнил обещанием поискать обрывок еще одной рукописи, в которой упоминались Ишты. Однако все это не то. И все это увеличивало сроки нашего пребывания в Рейдане. Да еще про господина да Миро не следовало забывать — кто-кто, а он-то точно не откажется от свидания, если я вдруг сделаю что-то не так.

Ох-хо-хо. Вот уж правду говорят: если хочешь насмешить бога, расскажи ему о своих планах. Местные боги, судя по всему, уже покатываются от колик в животе. Тогда как я… черт! Мне снова надо что-то срочно изобретать!

— Госпожа графиня? — внезапно раздалось снова из-за шторы. Я тихо ругнулась: да что такое? Прямо проходной двор, а не дворец!

Эррей настороженно выглянул наружу и еще более настороженно кивнул мне, молча советуя посмотреть. Я удивилась. Я вышла. Я совсем недоуменно уставилась на королевского шута и непонимающе спросила:

— Господин Тим-Тим? Опять вы?

— Прошу вас, госпожа графиня, пройти со мной, — совершенно нормальным голосом сообщил шут.

— Зачем? И куда?

— Кажется, госпожа графиня просила о встрече? Я насторожилась.

— О какой?

— Тим-Тиму не сообщают всей правды, — ненадолго вернулся к роли шута гимнаст. — Тим-Тим только выполняет приказы. А ему приказали проводить госпожу де Монте-Кристо в Малый Совещательный Зал. И приказали передать, что ее уже ждут. Вот Тим-Тим и нашел благородную леди, чтобы исполнить повеление господина.

Мы с Эрреем переглянулись: чьи приказы исполняет королевский шут, можно было не пояснять. И то, для чего предназначен Малый Совещательный Зал, тоже не являлось для нас секретом. Не спальня же, в самом-то деле. Да и шут больше не выглядит тем, кем старательно прикидывался. Тем более, он сказал, что меня кто-то ждет… во множественном числе. Но тогда получается… получается, Его Величество ни о чем не забыл? И, получается, действительно организовал ту важную встречу, о которой я его попросила?!

— Прошу вас, леди, — учтиво поклонился Тим-Тим, довольно странно смотрясь в костюме шута с крайне серьезным выражением на размалеванном лице.

Я, на мгновение задумавшись, кинула на Эррея выразительный взгляд, а потом быстро кивнула:

— Хорошо. Ведите.

Шут, снова поклонившись, гибким движением скользнул на террасу и тут же пропал за каким-то баобабом. Я поспешила за ним, еще не слишком веря, но очень желая надеяться. Врать ему было ни к чему — подобными вещами не шутят. Да и выглядел он сейчас совсем иначе, чем полчаса назад. К тому же он, как ни странно, оказался именно тем человеком, которому я, при всей своей подозрительности, поверила сразу: что-то было в нем такое, что заставляло сразу предполагать скрытые таланты. К примеру, этот цепкий и умный взгляд. Жесткая складка у рта, искусно скрытая аляпистым гримом. Гибкое сильное тело, которого не скрывала обтягивающая ткань. И очень уж знакомая походка, по которой знающий человек всегда определит хорошего бойца. Которому, к тому же, низкий рост лишь предавал огромное преимущество. По крайней мере, по сравнению с теми, кто никогда не имел возможности учиться у мастеров-скаронов.

Следом за королевским шутом я вошла в неприметную дверь, скрытую густой порослью плюща. Затем миновала длинный коридор, освещенный по старинке — чадящими и отчаянно коптящими факелами. Потом мы пересекли два небольших, идеально круглых, роскошных, но совершенно пустых зала. Наконец, нырнули еще в один темный переход. Прошли по нему почти сто шагов. После чего добрались до высоких сдвоенных дверей, у который Тим-Тим отвесил мне очередной поклон и вежливо пригласил:

— Вам сюда, леди.

— Спасибо, Тим-Тим, — поблагодарила я, ступая мимо него в открывшийся проем.

— Не за что, леди. И… желаю удачи.

Я удивленно обернулась, но двери уже закрывались за моей спиной. Только и того, что увидела невероятно серьезное лицо, разрисованное до полной неузнаваемости, и очень тревожные, глубоко посаженные, неестественно горящие в темноте глаза, которые почему-то напомнили мне Горлопана.

«А ведь он на самом деле не человек, — внезапно поняла я, едва подумав о кузнеце-кварте. — Он такой же, как Дарн. Нелюдь. Поэтому и шутом разгуливает. Поэтому и лица не видно. Поэтому и такая нелепая роль. Хотя, наверное, роль личного телохранителя короля подошла бы ему гораздо больше».

Кивнув собственным мыслям, я подняла голову и внимательно оглядела новую комнату.

Она оказалась сравнительно невелика — Малый Совещательный Зал был рассчитан лишь человек на двадцать народу. Всего-то тридцать квадратных метров, из которых немалую часть занимал огромный, почти во всю стену, жарко натопленный камин (и зачем старались, когда всего лишь осень на дворе?); часть пространства в дальнем углу бездарно пустовало, хотя там очень не хватало круглого стола и парочки старинных кресел. Зато в противоположном углу, дальнем от дымящего камина, имелся другой стол, поменьше. Сверху — большая ваза с фруктами, несколько пустых бокалов, две бутылки темного стекла. Возле него — пять кресел, расположенных весьма необычным образом: четверо в ряд и одно напротив. Два дивана, также развернутых лицом друг к другу. И большое стрельчатое окно, тщательно занавешенное очень плотной шторой.

В комнате меня ожидали пятеро: сам король, неподвижно стоящий у окна и задумчиво изучающий пляшущие в камине языки пламени; господин да Миро, который прятался в тени большой колонны и которого я заметила далеко не сразу; в кресле напротив виднелась незнакомая фигура пухлого, лысоватого человека средних лет, облаченного в длинный, темно-синий балахон; по правую руку от него сидел еще один незнакомец — будто в пику ему, худой, высокий и палкообразный, резко контрастирующий с соседом своей вызывающе белой рясой. Третье кресло пустовало. А вот последним…

Честное слово, увидев его, я приятно удивилась. Потому что последним в пятерке этих важных людей сидел не кто иной, как мастер Драмт в своем обычном облачении, как две капли воды похожем на синий балахон примеченного ранее толстяка. Все в той же неприлично молодой личине, с распущенными русыми волосами, доходящими ему до середины спины. И с выражением невысказанного нетерпения на гладком лице, по которому я быстро поняла, что мастер, как всегда, очень занят. И, скорее всего, оторван королем от какого-то важного эксперимента.

Убедившись, что обмана никакого нет, я неторопливо подошла, оглашая царящую в Зале вдумчивую тишину мерным перестуком каблуков и чувствуя на себе сразу пять с виду рассеянных, ненавязчивых, но крайне внимательных взглядов. Вернее, четыре взгляда: едва я появилась в дверях, Его Величество по привычке переключил внимание на более важную вещь — стоящую на камине третью, наполовину пустую бутылку, возле которой дожидался своего часа недопитый бокал красного вина. Остановившись возле пустующего кресла, я снова огляделась.

Забавно… вроде свободных мест полно, а присесть приличной леди некуда. Первым делом, конечно, напрашивался вывод, что можно с чистой совестью плюхнуться в одинокое кресло, поставленное как будто нарочно для меня. Но тогда я была бы похожа на обвиняемого, оказавшегося перед беспристрастным судом присяжных. Вариант второй — можно сесть на свободное местечко возле мастера Драмта, но я справедливо рассудила, что уж оно-то точно предназначено для кого-то другого. Просто по определению. Затем можно было бы попробовать присесть на один из пустующих диванов, стоящих чуть дальше и в стороне, однако они, во-первых, находились слишком далеко от уважаемого «жюри», а во-вторых, были такими мягкими, что если я только на них сяду, то мигом утону. И, заодно, вскину ноги выше головы, продемонстрировав всем желающим свои бледные икры. Вместе с закрепленным там кинжалом, с которым уже привыкла не расставаться. Вариант последний — можно взобраться на подоконник, составив компанию Его Величеству, но этот выход не устраивал меня ни по каким параметрам. Оставалось только…