Над Тиссой

— Об этом я уже позаботился, товарищ генерал.

— Вот и хорошо. Об остальном мы позаботимся. До свидания!

Части генерала Громады охраняли границу на протяжении нескольких сот километров по берегам рек и речушек, в неприступных горах, укрытых вечными снегами, на альпийских лугах, в зеленых тихих и солнечных долинах, на черных землях равнины, по окраинам городов, по околицам деревень.

Куда пойдет нарушитель — тот самый, которого парашютист Карел Грончак видел в самолете? Какое направление покажется ему наиболее выгодным? Богатый опыт генерала Громады говорил о том, что эти вопросы могут и должны быть разрешены.

Диверсант, шпион, связист служат одному хозяину, действуют по его указке. Стало быть, не пренебрегая изучением повадок каждого нарушителя, надо прежде всего знать главное: повадки их хозяина и цель, к которой он стремится.

Почти все нарушители, с какими Громаде пришлось иметь дело в последние годы, выползали из одного гнезда. Громада знал не только географические пункты, где снаряжались лазутчики, но и тех, кто обучал и снаряжал их. Зная это, он мог предвидеть, как они будут действовать в том или ином случае.

Стремясь прочно обосноваться в Закарпатье, рассуждал Громада, иностранная разведка, конечно, прежде всего будет интересоваться Явором. Лазутчик, специализировавшийся на железнодорожных диверсиях, тем более.

Взгляните на карту Закарпатской области. Не задерживайтесь на известных городах: Ужгороде, Мукачеве, Хусте, Рахове. Обратите внимание на черную извилистую линию железной дороги, рассекающую светло-коричневое пятно гор и закарпатскую равнину. Вот где-то здесь, у Тиссы, на стыке Карпатских гор и венгерских степей, и находится Явор.

Со станции Явор поезда уходят в пяти направлениях: на север — в Карпаты и дальше — на Львов, Киев, Москву; на северо-запад — к горным районам Польши; на запад — в Чехословакию; на юго-запад — в Венгрию; на юго-восток — в Румынию.

«Пять частей света» — так назвали железнодорожники яворский узел, эти главные закарпатские пограничные ворота.

Ежечасно в Явор прибывают поезда из-за границы или из глубинных районов нашей страны. Никогда не пустуют ширококолейные и узкоколейные пути товарного парка. Днем и ночью не прекращает своей напряженной работы перевалочная база. Подъемные краны, лебедки и артели грузчиков перекантовывают импортные и экспортные грузы.

На путях Явора можно видеть не только узкоколейные, с покатыми черными крышами заграничные вагоны, но и людей в заграничной железнодорожной форме: кондукторов, поездных мастеров, паровозников, коммерческих агентов. Неподалеку от вокзала стоит большой благоустроенный дом-гостиница, где отдыхают заграничные бригады.

В обширных вокзальных залах Явора — таможенном, концертном, ресторанном, в зале отдыха — всегда людно, шумно, одна людская волна сменяется другой.

Всякий нарушитель, перейдя границу, стремится как можно скорее достигнуть пункта, где бы он мог затеряться в большом людском потоке. А в Яворе ожидаемому лазутчику затеряться легче всего.

Несколько часов совещался генерал Громада со своими офицерами, выяснял и уточнял обстановку. Выработалось единодушное мнение.

Огромное пространство границы было условно сужено до небольшого, в несколько километров, коридора и объявлено особо важным направлением. В этот временный коридор вошли город Явор, прилегающий к нему горнолесистый район и часть равнинного берега Тиссы. В этом коридоре ожидался безыменный шеф Карела Грончака.

Весь следующий день велась подготовка задуманной операции.

Всякий, кто не знал Громаду как строевика, как боевого командира, как неутомимого солдата, глядя сейчас на самозабвенно занятого своим делом генерала, вправе был сказать, что начальник войск рожден для работы с карандашом и картой, что это его родная стихия, что он штабист до мозга костей, и только штабист.

Но так не сказал бы тот, кто видел Громаду на границе, на заставе: поверяющим дозор, разжигающим свою трубку в солдатской сушилке, беседующим с пограничниками в комнате политпросветработы, шагающим с начальником заставы по его участку.

…Прошла неделя, а лазутчик, для встречи которого была проведена большая работа, не появлялся. Все было спокойно на яворском участке.

Громада ждал. Его солдаты зорко охраняли яворский коридор.

2

В те же мартовские дни на карпатских вершинах, в одной из глубоких пропастей у подножия Ночь-горы, вокруг которой вьется автомобильная дорога, был обнаружен убитый человек. Судя по нежной коже на лице, по светлым кудрям, по крепким и белым зубам, он прожил на свете не более двадцати пяти — двадцати шести лет. Человек был умерщвлен предательски: его ударили каким-то тяжелым металлическим предметом в затылок, размозжив череп. Потом уже, когда он упал, ему расчетливо нанесли две ножевые раны в грудь, раздели догола и бросили с обрыва в заснеженную пропасть.