The Beatles

– Конечно, мы должны были показать себя наилучшим образом, - говорит Джон. - Нужно было понравиться репортерам, даже тем, которые задирали нос, притвориться, что они делают нам большое одолжение. Мы подыгрывали им - ах, как мило, что они согласны с нами поговорить. Лицемерили вовсю. Ради паблисити мы разыгрывали целые спектакли: устраивали засады перед редакциями местных газет, музыкальных издательств.

Хотя между собой «Битлз» посмеивались, ехидничали и издевались над всеми, кто и знать их не хотел, в глубине души они очень болезненно реагировали на неприятие и предубеждение, царившие по отношению к ним.

– В то время мы только и слышали: «Вы откуда? Ах, из Ливерпуля? - вспоминает Пол. - Да вы там ничего не деретесь. Слишком далеко. Если хотите чего-нибудь достичь, придется прокатиться в Лондон. Ливерпуль - это пустой номер». Годами только это мы и слышали.

Но Брайен выбрал правильный путь для того, чтобы привести группу в соответствие со столичной системой ценностей.

– Я ведь не изменил их. Я просто сконцентрировал то, что уже было в них заложено. Выявил личности. На сцене от них шли флюиды, которые не поддаются определению. Но эти флюиды испарялись из-за того, что они ели, курили, жевали и болтали с первыми рядами. Решившись стать менеджером «Битлз», Брайен встретился с их родителями. Брайен, конечно, в противоположность прежним знакомцам их сыновей произвел впечатление манерами и бросающимся в глаза достатком.

Колебалась разве что тетушка Мими, хотя именно на нее-то воспитание и прочие достоинства Брайена должны были повлиять самым благоприятным образом. Но все, что было так или иначе связано с бит-группами, раз и навсегда для нее не существовало.

– Когда я впервые услышала о Брайене Эпстайне, у меня сразу появились сомнения. Не то чтобы я имела что-то против него лично. Но он был слишком уж богат. Для него группа могла стать просто новой игрушкой, и ему, конечно же, было совершенно безразлично, утонут они или выплывут. Ему-то все равно, а они попадали в полную зависимость. Спору нет, Брайен оказался очень обаятельным. Но сомнения у меня оставались. Я подумала: «Всему этому придет конец. Он бросит их через два месяца, и все дела. А Джон и остальные не успеют даже ахнуть».

17. «Декка» и Пит Бест

Будучи владельцем лучшего на севере страны магазина грампластинок, Брайен Эпстайн мог позволить себе иной раз прибегнуть к своим связям, и они срабатывали. Не осталась равнодушной к нему и фирма «Декка».

В сфере торговли пластинками Брайен всегда был тесно связан с «Деккой». Он настойчиво склонял на свою сторону один отдел фирмы за другим, пока в конце концов не добился обещания от звукорежиссера приехать в Ливерпуль и посмотреть, чем это он так отчаянно хвастается.

К концу декабря 1961 года из фирмы «Декка» прибыл Майк Смит. И сразу успех. Брайен в экстазе. «Фантастическая удaчa! Звукopeжиccep в «Kэвepн»

На Майка Смита «Битлз» произвели сильное впечатление. Ему понравилось их звучание, и он обещал обеспечить им приезд в Лондон для прослушивания на студии. Во время прослушиваний идет проверка звучания, проверка исполнителей - их умения записываться. Конечно, такое студийное знакомство не бог весть что - в принципе подобные прослушивания ничего не решают. Но Брайен Эпстайн добился такого приглашения для группы «Битлз» из Ливерпуля.

Прослушивание было назначено на 1 января 1962 года. Брайен поехал в Лондон поездом. А «Битлз» - Джон, Пол, Джордж и Пит Бест - со своим администратором Нилом Аспиналом выехали на автобусе в канун Нового года.

– Я специально нанял огромный фургон. В Лондоне мне до сих пор бывать не приходилось, я и не мечтал об этом. На дорогу ушло десять часов, потому что возле Вулверхэмптона мы заблудились. В десять часов вечера мы приехали в Лондон, прямо в нашу гостиницу «Ройял» рядом с Рассел-сквер. И сразу отправились куда-нибудь перекусить. Сунулись в какую-то харчевню на Чаринг-Кросс-роуд. Вошли туда - настоящая шайка, - сели. А у них тарелка супа - 6 шиллингов! «Да вы шутите», - сказали мы. Тамошний вышибала велел нам тогда убираться. Мы и убрались. Пошли на Трафалгар-сквер, там по случаю Нового года было полным-полно пьяных и они падали в фонтан. Потом мы встретили на Шефтсбери-авеню двух накурившихся до одурения ребят, правда мы этого не поняли. А они как выяснили, что у нас есть фургон, так сразу стали проситься туда, чтобы покурить в фургоне свой гашиш. Мы заорали - нет, нет, нет! Совсем зеленые еще были. Испугались дико.

На следующее утро Брайен явился в студию «Декка» первым, минута в минуту.

– Представители фирмы опоздали, и я очень разозлился. Не потому, что нам не терпелось записать свои песни, - просто опоздание означало, что нас принимают как людей второго сорта.

Наконец настала очередь «Битлз». Ребята достали свои старые, видавшие виды усилители, но им сразу же велели положить их на место. «В гробу они видали нашу технику, - говорит Нил. - Пришлось работать с их аппаратурой, так что зря мы волокли наши усилители аж из самого Ливерпуля».

Началась запись, и Джордж сдавленным голосом, зажавшись, пропел «The Sheik of Araby». Пол нервно выдал «Red Sails in the Sunset» и «Like Dreamers Do». Хотя они захватили с собой ноты собственных песен, но свои сочинения петь не стали. Брайен советовал им не высовываться.

– Ребята порядком перепугались, - вспоминает Нил. - Одну песню Пол так и не мог спеть. У него все время срывался голос. Ребятам мешал красный свет. «А выключить его нельзя?» - поинтересовался я. «Если выключить красный свет, в студию начнут заходить люди», - ответили нам. Что-что? Мы даже не поняли, о чем идет речь.

Они кончили записываться около двух часов, и все как будто остались совершенно довольны.

– Майк Смит сказал, что запись получилась потрясающая, - говорит Пит Бест. - Мы решили, что дело в шляпе. В тот вечер Брайен пригласил нас на ужин в какой-то «Свисс Коттедж». Он даже заказал вина, но его почему-то так и не принесли.

Неделя шла за неделей, однако никаких новостей не было. «Битлз» по-прежнему выступали в Мерсисайде, ожидая, что вот-вот объявится «Декка», превознесет их до небес и они прорвутся на большую эстраду. Наконец в марте Брайен с трудом выяснил через Дика Pay, хозяина Майка Смита в «Декке», что пластинку «Битлз» фирма выпускать не собирается. «Дик сказал мне, что там не понравилось, как они звучат. К тому же гитарные группы постепенно выходят из моды. Я ответил, что абсолютно убежден в том, что эти ребята станут куда более крупным явлением, чем даже Элвис Пресли».

Брайену вежливо посоветовали вернуться к тому, что получается у него лучше всего: к продаже пластинок в Ливерпуле. Другой совет касался способа грамзаписи - ведь он может, например, за сотню фунтов получить студию и нанять звукорежиссера. День-другой ушел на размышления. Но к нему выкaзывали такое, на его взгляд, открытое пренебрежение, что, видимо, это была бы совершенно пустая трата денег.

– Я думаю, - говорит Джон, - что «Декка» ожидала услышать сложившуюся группу. Мы же записывали пробу. Им бы надо было угадать наши возможности.

Засим последовали долгие, безнадежные скитания по всем крупным фирмам грамзаписи. И каждая по очереди - «Пай», «Коламбиа», «ХМВ» и «ЭМИ» - отказывала им. Компании помельче тоже говорили твердое «нет».

– Я последним узнал о том, что «Декка» нам отказала, - говорит Пит Бест. - Гораздо позже Джона, Пола и Джорджа. Из случайно оброненной фразы я понял, что им это стало известно уже несколько недель тому назад. «Почему же вы мне не сказали?» - спросил я. «Не хотели тебя огорчать», - ответили они.

Ребятами попеременно овладевали то полное разочарование, то беспочвенный оптимизм, то надежда, что в конце концов все образуется.

– Несколько раз мы ссорились с Брайеном, - рассказывает Джордж, - упрекали его в бездействии, - он, мол, ничего не делает, все взвалил на нас. Это, конечно, ерунда. Мы прекрасно понимали, как он выкладывается. Просто мы стояли против них.