«Номер один»

— Наверное, знают, — с сомнением ответила Эмма.

— Не нужно слишком давить на меня, Эм, — сказал Кельвин. — С ЕКВ я поступлю так, как ты хочешь, но мне ведь по-прежнему нужно делать шоу.

— Да, я знаю, — ответила она. — И по-моему, ты все же претворяешь в жизнь некоторые мечты, верно?

— Конечно. Этот парень, Квазар, получит продовольственный талон на всю жизнь. Как и многие другие.

— Да.

— Меня поражает, как люди ведутся на тему «мы любим Берилл». Эта женщина настолько откровенно лживая, помешанная на себе, властолюбивая стерва. Я видел, как жестоко она разделывалась со «сморчками» сегодня утром, ты просто не поверишь. У нас была полумертвая худющая старая шлюха, а Берилл посоветовала ей сделать завивку! Большей подлости и не придумаешь, но через пять минут она притворялась, что ей не наплевать на какую-то ненормальную шестнадцатилетнюю заносчивую дуру, и мы все поверили ей. Эта женщина — гений. Просто гений.

— Знаешь, все в команде ее ненавидят.

— Да ты что! — ухмыльнулся Кельвин. — Угадай, что случилось. Родни только что снова грозился уволиться!

— Да ты что! — засмеялась в ответ Эмма. — Ты ему позволил?

— Конечно. Я сказал, что хочу сделать об этом сюжет.

Эмма засмеялась.

— Послушай, Кельвин, я думаю, именно за это люди тебя и любят. Наверное, глубоко в душе они понимают, что ты знаешь, что все это просто прикол. Что на самом деле ты наслаждаешься спектаклем так же, как и зрители.

— А тебе я нравлюсь?

— Ты знаешь, что нравишься мне. Если бы ты не был такой колючкой, я была бы с тобой.

— Но я завоевываю твое доверие, верно? Хотя бы медленно?

— Да. Медленно. Только не забудь о своем обещании.

— Эмма, я думаю о нем каждый день. Это будет трудно, но я спасу будущего короля от него самого.

— Я поверить не могу, настолько ты уверен в этом… Уверенность очень привлекательна.

— Я люблю тебя, Эмма.

— Мне пора идти.

— А ты меня любишь?

— Я… я стараюсь не торопиться. Сдерживать свои чувства.

— Я много лет контролировал абсолютно все стороны моей жизни. Но я не смог сдержаться и не влюбиться в тебя, и это единственное, что делает меня счастливым и заставляет волноваться. Ты должна попробовать потерять контроль над ситуацией.

— Кельвин, я не такая, как ты. У меня все наоборот. Тебе нужно ослабить контроль, а мне нет. Моей проблемой всегда было полное отсутствие контроля. Теперь мне нужно все контролировать.

— Но почему?

— Потому что, Кельвин, в тот день, когда ты уволил меня и пытался меня трахнуть…

— О, только не это.

— Да, это.

— Я же раскаялся.

— Я в этом не сомневаюсь, но в тот день ты показал мне свою сущность, и я не сомневаюсь, что, если бы я переспала с тобой тогда и ты взял бы меня обратно на работу, сейчас ты не был бы в меня влюблен. Тебя очень волнует то, что ты не можешь заполучить меня. Тебе нравятся трудные задачи, Кельвин. Ты не можешь от них отказаться.

— Ты когда-нибудь полюбишь меня?

— Когда смогу доверять тебе. Слушай, мне пора, я в «Сейнзбериз». Ты позвонишь мне попозже?

— Конечно.

— Пока.

Кельвин выключил телефон, разочарованный и взволнованный одновременно. Он знал, что Эмма права. Он очень любил трудные задачи. Он должен получить эту девушку.

Трой учится читать

Челси вернулась в холл, где ее ждал следующий сюжет. Сценарий к нему написал сам Кельвин, но лично присутствовать на съемках не хотел.

— Э-э-э, ваше королевское высочество? — сказала Челси.

Принц Уэльский оторвался от книги и посмотрел на нее.

— Э-э-э, что? О, привет. Как дела? Зубрю севооборот. Небольшие земельные участки — это просто кошмар для ферм, вы согласны? По крайней мере, я всегда так думал. Возможно, я с ума сошел, многие люди именно так и думают, но я постоянно талдычу одно и то же. Конечно, никто особенно не слушает, но я серьезно полагаю, что это важно, а вы?

— Это Трой.

Съемочная бригада, которую Челси привела с собой, нацелила камеры на шестнадцатилетнего молодого человека, который шагнул вперед, сжимая в руке комикс.

— Привет. Привет. Трой, да? — сказал принц, вскочив с места. — Как дела? Что это? Комикс, понятно. Молодец. Интересный? Я знаю, что некоторые из них ужасно забавные. Как дела?

— Я читаю только комиксы, потому что не очень хорошо читаю, — ответил Трой деревянным голосом, словно ему кто-то велел сказать именно эти слова.

— Боже мой! Правда? Знаешь, моя благотворительная организация ужасно много внимания уделяет проблемам грамотности. Я серьезно верю, очень верю, что мы не можем оставить молодежь позади. Мы должны найти способ увлечь ее. Конечно, я твержу об этом постоянно, но я не думаю, что кто-нибудь особенно слушает.

В кадре показалась стоящая неподалеку Кили, которая зашептала в камеру, словно присутствуя при самой настоящей случайной встрече.

— А тем временем в холле, — сказала она, — Трой разговорился с принцем Уэльским. Как и многие из присутствующих, Трой еще не понял, что говорит с наследником престола. Все остальные думают, что он двойник, но мне не кажется, что Трой догадался даже об этом. Королевская семья совершенно не входит в область его интересов.

Принц по-прежнему вежливо болтал с Троем, который присел рядом и показывал ему свой комикс.

— Боже мой, «Бэтмен», — говорил принц. — Интересно?

— Не знаю, — ответил Трой. — Я не умею читать.

— Понятно, — сказал принц. — Для тебя это словно греческие письмена, верно?

Принц рассмеялся, как будто сказал что-то смешное, но Трой, очевидно, не понял юмора.

— Очень жаль, — сказал Трой, протягивая принцу комикс.

Двое мужчин с суровыми лицами, стоявшие неподалеку, внезапно дернулись вперед.

— Ой, не надо так суетиться! — предостерег их принц, взяв комикс у Троя. — Боже мой! «Глубоко в пещере летучих мышей сидит в задумчивости Черный рыцарь», — волнующе!

Какое-то время принц и молодой человек сидели вместе и листали «Бэтмена».

Вдалеке незаметно работала камера.

Поздравляю, вы в следующем туре: Квазар и «Четверка-Х»

После обеденного перерыва, во время которого Кельвин и Берилл висели на телефоне, а Родни делал вид; что тоже кому-то звонит, началась монотонная работа по прослушиванию персонажей, которых было решено держать до части конкурса под названием «поп-школа», а в некоторых случаях до самого финала.

Квазар был первым и делал именно то, чего от него и ждали. Войдя в зал в обтягивающей сетчатой майке, он объявил, что уже и так является суперзвездой и что трем судьям просто нужно известить об этом мир.

Кельвин сделал вид, что Квазар ему жутко не понравился, как и планировалось.

Берилл спросила, настоящие ли у него мышцы, тоже как планировалось.

Квазар играл великолепно, в соответствии с ожиданиями команды по отбору. Они предполагали, что он предложит Берилл потискать его мускулы, чтобы она сама все поняла, и он так и сделал. Они не ожидали, что он также предложит ей потискать его любовную мышцу и посмотреть, настоящая ли она, но, к сожалению (поскольку это был редкий момент на шоу «Номер один», момент истинной комедии), ему не суждено было войти в итоговый монтаж.

Квазар прошел в следующий тур. Кельвин уже давно решил, что Квазар (хоть и не певец, но по-настоящему забавный и характерный «выскочка») дойдет до самого финала.

За ним пришла «Четверка-Х», и ребята в четыре голоса неплохо спели а капелла «Three Times A Lady», причем не меньше трех голосов почти постоянно попадали в тон. Их допустили до следующего тура единогласно и с таким воодушевлением, словно на прослушивание пришли сами участники «The Commodores».

— Знаете что? — сказал Кельвин, вдруг посерьезнев. — Редко встретишь врожденный музыкальный талант. Вы сделали эту песню. Ребята, вы настоящие звезды, и у вас впереди большая карьера.

— Знаете что? — сказала Берилл голосом матери и сексуальной кошечки одновременно. — Вы просто поразили меня. Я старая рокерша и знаю, что это трудная для исполнения песня, но вы, ребята, ее сделали.