Дело о наезде

Светловолосый сказал:

– Дальше иди сам, приятель. Только без фокусов, иначе будет больно.

С этими словами «наручники» на моих кистях разжались, однако детины, словно две обученные овчарки, продолжали плотно конвоировать меня, подталкивая вперед плечами.

Никто в переполненной комнате не обратил на нас внимания.

Я, наверное, смог бы раз-другой взмахнуть кулаками и закричать: «Караул!», но чего бы я добился? Мне бы как следует врезали по затылку, а потом один из этих типов объяснил бы публике, что я нализался сверх нормы и меня надо вывести.

Поэтому я не стал искушать судьбу и пошел вперед. Они провели меня через дверь так, словно я был миллионер-инвалид, которому осталось жить четыре дня и который еще не оплатил счет своему доктору.

Мы прошли к двери на другом конце короткого коридорчика. Светловолосый постучал.

Мы услышали «войдите», и светловолосый открыл дверь.

Темноволосый ткнул меня локтем в бок, и я вошел в комнату. Что за комната – то ли кабинет, то ли гостиная? Большое окно с густо-малиновыми занавесками, у окна – стол. У стола – директорское кресло, а справа в углу – стальной картотечный шкаф. Это от кабинета. Остальную часть комнаты занимали кресла для отдыха, радиоприемник с мощной акустикой, небольшой бар и диван, покрытый испанской шалью.

За столом в директорском кресле сидел полнотелый крупный мужчина в смокинге. Волосы – смесь рыжины и седины. На мясистом лице застыло ничего не значащее выражение. Маленькие серые глазки смотрели прямо перед собой.

На вид ему можно было дать лет пятьдесят пять – шестьдесят. Ему удалось сохранить неплохую форму, несмотря на лишний жирок. На белоснежном блокноте спокойно лежали веснушчатые, поросшие легкими рыжими волосами руки.

Темноволосый продвинулся к столу, а его коллега закрыл за ним дверь. Кажется, я слышал, как в замке повернулся ключ.

Положение было серьезное. Найди они сейчас у меня фотоаппарат… даже страшно подумать, что может быть дальше.

Человек за столом взглянул на меня, потом, вопросительно подняв брови, перевел взгляд на темноволосого.

– Посторонний, – с легкой растяжкой произнес тот.

Серые глаза полнотелого мужчины – наверное, это и был Джек Клод – снова обратились на меня.

– Прошу прощения, дружище, – начал он обманчиво мягким тоном, – но, как вы можете догадаться, мы не очень любим, когда к нам вламываются без спроса. Можно узнать ваше имя?

– Меня зовут Честер Скотт, – ответил я. – Но в чем, собственно говоря, дело? Меня привел сюда Фил Уэлливер, он мой друг.

Это сообщение не произвело на Клода большого впечатления.

– Где вы живете, мистер Скотт? – поинтересовался он.

Я назвал адрес.

Он наклонился вперед, взял телефонную книгу, лежавшую на углу стола, и проверил мой адрес.

– Мистеру Уэлливеру давно пора знать, что он имеет право приводить сюда друзей только с моего согласия, а также после того, как они уплатят вступительный взнос.

У меня немного отлегло от сердца.

– Этого я не знал, – произнес я. – О взносе Уэлливер ничего не говорил. Я готов заплатить. Сколько?

– Двадцать пять долларов, – ответил Клод и перевел глаза на темноволосого. Тот все еще стоял рядом со мной. – Нам что-нибудь известно о мистере Скотте?

– Вчера он был в ресторане, – ответил темноволосый. – Ходил за сцену и разговаривал с мисс Лэйн.

Меня бросило в пот.

В глазах Клода мелькнул слабый огонек. Чуть передвинувшись в кресле, он с вежливостью зубного врача, предлагающего пациенту пошире открыть рот, спросил:

– Вы знакомы с мисс Лэйн, мистер Скотт?

– Нет. Я слышал, как она поет, – ответил я. – Мне понравилось, и я пригласил ее выпить.

– И она согласилась?

– Нет.

– Но вы заходили в ее комнату за сценой?

– Да, заходил и разговаривал. К чему все эти вопросы?

– О чем вы разговаривали?

– О том и о сем, – уклончиво ответил я. – Почему вас это интересует?

Клод взглянул на темноволосого:

– Что-нибудь еще?

– Больше ничего.

Наступила пауза. Наконец Клод сказал:

– Извините за беспокойство, мистер Скотт. С вас двадцать пять долларов.

Я достал бумажник, вытащил две десятки и пятерку и положил на стол. Он выписал квитанцию и передал мне.

– Приходится быть осторожным, мистер Скотт, – заключил Клод. – Впрочем, я могу вам этого не объяснять. Надеюсь, вы станете нашим постоянным гостем.

– Скорее всего, так и будет. – Неужели все сошло так гладко? Невероятно!

Конвоиры, как по команде, отошли в сторону. Они сразу потеряли ко мне всякий интерес, на их лицах появилась смертельная скука.

Я положил квитанцию в бумажник, а бумажник – в карман.

– Ну что ж, спасибо, – попрощался я и повернулся к выходу, собираясь уходить.

В этот момент где-то за моей спиной открылась другая дверь, и я оглянулся.

Вошел Оскар Росс.

На нем был костюм бармена. В руках он держал поднос, на котором стояла бутылка шотландского виски, стакан и жестянка со льдом.

Он заметил меня, только когда дошел до середины комнаты, но все равно сразу не узнал. И только поставив поднос на стол Клода, он вдруг обернулся и уставился на меня, уставился так, словно не мог поверить собственным глазам.

Я зашагал к выходу, стараясь не бежать, но все же двигаясь достаточно быстро.

Росс явно лишился дара речи.

Я повернул ручку на двери – дверь действительно была заперта.

Светловолосый шагнул ко мне, чтобы отпереть дверь, но тут Росс выдавил из себя:

– Эй! Не выпускайте его!

Светловолосый остановился.

Ключ торчал в замке. Не долго думая, я повернул его и уже начал открывать дверь, но светловолосый тенью метнулся ко мне и зажал дверь ногой.

– Как он сюда попал? – справившись с голосом, крикнул Росс.

Светловолосый был явно озадачен. Он повернул голову к Клоду, ожидая инструкций.

Собравшись, я резко двинул его правой в челюсть. Удар получился, и боль отдалась до самого плеча. Светловолосый полетел на пол и стукнулся головой о стену.

Я распахнул дверь.

– Стой!

Это скомандовал темноволосый.

Я быстро обернулся. В правой руке он держал пистолет. Конечно, дуло смотрело прямо на меня.

С отчаяния я решил, что он не осмелится устраивать пальбу здесь, прямо в клубе, поэтому кинулся за дверь.

За мной рванулся Оскар. Я чудом увернулся от его рук, но в коридоре замешкался, и вот он уже рядом. Он промахнулся, и я со всего маху врезал ему по зубам. Он отлетел назад, а я, как заяц, понесся по коридору к двери в комнату с рулеткой.

Но тут что-то сзади ударило мне под колени – что-то похожее на танк, – и я повалился на землю. Это был темноволосый. Я успел чуть отвернуть голову, но спасение было слабое – ударил он здорово. Я застонал, потом отпихнул его ногой, поднялся, но на меня из конца коридора уже несся Росс.

Кажется, больше всего на свете мне хотелось как следует его долбануть. Я увернулся от его удара, шагнул навстречу и, вложив в удар весь свой вес и всю свою силу, поразил его страшным крюком правой.

Но на этом мои успехи кончились.

Я смутно понял, что темноволосый поднялся с пола и приближается ко мне со скоростью и грацией балетного премьера.

Я только услышал, как рука, словно кнут, со свистом рассекает воздух. Голову в сторону, в сторону!

Я на секунду запоздал – слабо освещенный коридор вдруг сверкнул тысячами огней.

В конце концов, он был профессионалом, получал за это деньги. И если он тебя вырубал, ты действительно вырубался.

Глава 14

Очнувшись, я почувствовал на лице жаркое солнце. Сквозь сомкнутые веки пробивался слепящий свет.

Кроме этого, было ощущение движения. Через несколько секунд я понял, что нахожусь в машине и меня куда-то везут на большой скорости.

Я сдержал стон и продолжал трястись в такт движению. Наконец мне стало немного лучше. Тогда я приоткрыл глаза.

Я находился на заднем сиденье взятого мной напрокат «бьюика». Рядом сидел человек. В поле моего зрения находилась брючина серо-стального цвета, и я понял, кто это был: темноволосый головорез, тот, что меня вырубил.