Всегда говори «всегда»

Ольга повторила вопрос:

– Зачем ты приехал, Стас?

– Я ж говорю! Повидаться!.. – Стас изобразил на лице недоумение и немного – оскорбленной невинности.

Ольга шагнула к двери, распахнула:

– Стас, у меня очень мало времени и очень много работы. Если ты со мной повидался, то пока.

Бывший муж слегка обалдел, но Зина не терялась.

– У нас к вам дело! – сообщила она.

Ольга на нее даже не глянула.

– Стас, ты отнимаешь у меня время.

Тот снова замотал головой – вот так же мотал когда-то, перед тем как сказать ей, что полюбил другую, что разводится. Все та же манера. Он у нас парень добрый, не любит о неприятном…

– Мне с тобой… поговорить бы. Я… по делу приехал. Правда. Мне поговорить надо.

– О чем?

– О детях… о детях наших, вот о чем.

Ольга закрыла наконец дверь, вернулась на место:

– Я тебя слушаю.

Стас начал что-то лепетать насчет того, что у детей все в порядке, что Мишка на хоккей ходит, а Машка – на танцы, что они, как говорится, растут, и Миша совсем большой, а Маша… того, поменьше… Но тут снова встряла Зина, которой эта канитель, похоже, порядком надоела:

– Забирайте их себе. Я замучилась уже! Я не лошадь ломовая, а все на мне – еще и детей чужих поднимать! Зачем они мне сдались, если у них живая мать есть, да еще богатая? У меня свой ребенок будет. Мне чужих не надо! То, се, пятое, десятое. В школу, из школы, детский сад, щи, борщи, котлеты! Хватит, я за вас напахалась!

Ольга повертела в руках карандаш. Она по-прежнему смотрела только на Стаса. Да, Стася, да. Тебе придется делать то, что ты так не любишь. Тебе придется самому говорить.

Стас понял наконец. Сглотнул, набрал побольше воздуху:

– Я правда хотел, чтобы они теперь… к тебе… с тобой… Дети то есть… Миша… это самое… и Маша…

Ольга кивнула:

– Ясно. Что тебе нужно взамен?

Набычился. Молчит. Смотрит в сторону.

– Послушай. Я все про тебя знаю. Я ничего не забыла. Это только в сказках говорят – перемелется, мука будет. Не будет, Стас, никакой муки. Я только каждый день думаю, как же это я – я! – прожила с тобой столько лет! Я бы и умерла с тобой, если бы бог не спас! В тот раз тебе было нужно, чтобы я села за тебя в тюрьму. Что тебе нужно в этот?

Зина снова пихнула Стаса в бок, и тот выпалил:

– Денег.

Ну разумеется. Как она сразу не догадалась!

– Не, ну правда!.. Ну, сама-то посуди, мне детей так отдавать, задаром, никакого резону нет. Я их растил… тратился… экскурсия и еще в поход… все дела. Зина тоже. А теперь задаром отдать? Я не могу задаром-то! Я бы, может, еще и… Но мастерская сгорела. Ремонт, понимаешь, то да се!.. Считай, все сначала, а это какие бабки!

– Какие?

Стас не понял.

– Че?

– Сколько денег нужно? – Ольга смотрела на него очень внимательно, ждала.

Стас переглянулся со своей Зиной. Они что, совсем идиоты? Ехали про деньги разговаривать и даже не договорились, сколько просить?

Стас помотал башкой, отвел глаза:

– Ну… тыщ десять. Я… того… долларов, в смысле.

Ольга снова кивнула, записала что-то в ежедневник:

– Десять тысяч долларов. Хорошо. Я привезу деньги. В обмен на детей. Все? Больше нет вопросов?

Ольга приподнялась из-за стола, показывая, что разговор окончен. Зина потянула Стаса за рукав, но тот, кажется, не понял, что вот так вот быстро все решилось и Ольга не станет беседовать с ним по душам, вспоминать прошлое, торговаться…

– Что-то еще, Стас?

– А ты… того… нет?

– Чего – нет?

– Ты… не передумаешь?

Ольга скрестила руки на груди, посмотрела на него сверху вниз. Кто бы знал, каких усилий ей стоило сдерживаться, не ухватить вазу со стола и не раскроить ему башку.

– Я не передумаю. Но ты подпишешь бумагу, что продал мне детей и больше у тебя нет на них никаких прав.

– Я ж их отец! – Стас вскинулся, грудь колесом выпятил, запетушился.

– Ты их продаешь. За десять тысяч долларов. Потому что у тебя сгорела мастерская. Или я понимаю что-то неправильно?

Стас покачал головой:

– Какая ты стала… жестокая.

Жестокая? Она – жестокая? Это Стас ей говорит? Человек, который обещал: «Или вместе выплывем, или вместе утонем!», а сам знал, что ко дну пойдет она одна? Знал и специально топил?! Он ведь не мог тогда предположить, что Ольга выплывет. Сама. Одна.

Она заплатит ему. Заплатит, заберет детей и больше никогда не вспомнит о том, что он был в ее жизни. Нет. Она не жестокая. Но она должна покончить – со Стасом, со своим изуродованным прошлым – раз и навсегда.