Флэшбэк

Ник покачал головой.

— Я представить себе не могу, как он выбрался из здания.

Леонард, словно вдруг вспомнив что-то, прошептал:

— Телефон.

Он отпустил руку Ника и поманил его пальцами, чтобы тот пододвинулся поближе. Ник приложил ухо чуть ли не вплотную ко рту старика.

— Телефон Дары, Ник. В твоем боксе. Защищен двумя паролями. Пароль первого уровня — «Килдар». Так звали ее любимого попугайчика. Пароль второго уровня — «сон». Я совсем недавно отгадал. Он открывает тексты и видеофайлы, которые Дара записала незадолго до смерти. Я разобрался с текстом. Это важно. Очень важно. Важнее, чем найти Вэла. Ты должен пойти и прочесть… посмотреть видео. Ее дневник… или записки, составленные для тебя. Я думаю… это меняет все.

Ник в ответ только моргнул. «Важнее, чем найти Вэла?» Что может быть важнее для деда Вэла? Или для Ника?

— Ступай, — прошептал Леонард. — Возьми телефон и посмотри сейчас. — Он повысил голос. — Доктор Так поможет мне одеться и подготовиться к путешествию. Правда, сэр?

Так снова посмотрел исподлобья.

— Путешествия временно противопоказаны вам, профессор Фокс. Вам необходим отдых. Несколько дней отдыха.

— Да-да. Но одеться вы мне поможете, пока Ник улаживает одно дело? Раз я не попал в четыре процента избранных, надо как-то разбираться с остатком жизни.

Доктор Так, продолжая смотреть исподлобья, кивнул.

— Я вернусь за вами через пару минут, Леонард, — сказал Ник.

Отведя Така в сторону, он сунул в мозолистую руку доктора остатки старых долларов — своего аванса. Теперь у Ника было лишь около сорока баксов в новых купюрах и ни гроша на НИКК, но это его не волновало.

— Тут слишком много денег, — заметил доктор.

Ник покачал головой.

— Вы помогали мне и раньше, когда я не мог наскрести нужную сумму. Потом, Леонарду в ближайшее время могут понадобиться таблетки. И вообще, если эти деньги останутся у меня, я просажу их на вино, женщин и развлечения.

Он снова стиснул руки старого доктора с зажатыми в них купюрами.

— Спасибо, доктор Так.

Ганни Г. нетерпеливо ждал в коридоре — ему хотелось показать Нику, каким способом Вэл покинул здание. Это было как раз по пути к боксу Ника. Коренастый Ганни, бывший морской пехотинец, топал по неподвижному эскалатору, как новобранец на Пэррис-Айленд. [129]Ник шел следом — не столь резво, держась за свои плотно обмотанные ребра.

— И мой парень сделал это? — спросил Ник, стоя на галерее и глядя на трос, уходящий на сорок футов вверх к разбитому фонарю. Сам он до этого троса в жизни не допрыгнул бы и не дотянулся.

— Сделал, — сказал Ганни Г., не скрывая восхищения. — И при этом нес с собой двадцать футов альпинистской веревки, крюки и карабины. Когда я провожал его и старика в ваш бокс, то подумал, что это еще сопливый мальчишка — куда ему до шестнадцатилетнего парня, которого ищет ДВБ.

Ник собирался было пропустить это замечание мимо ушей, но услышал собственный голос:

— Неплохой прыжок и подъем для сопливого мальчишки.

Ганни Г. набрал шифр на замке, и они вышли на лестницу, ведущую на крышу. У фонаря Ник остановился на секунду и посмотрел вниз сквозь выбитое стекло. От высоты захватывало дух. Внизу, в наполненной землей чаше фонтана, виднелись осколки стекла. Потом он посмотрел на кровавые следы, что вели к юго-западному углу крыши.

— Я поднял веревку и смотал ее, — сказал Ганни, — но отвязывать не стал.

При виде такого количества крови Ник забеспокоился. Его сын, судя по всему, сильно порезался, выбираясь из здания. Ганни показывал на южную стену крытой парковки.

— Видеокамера внизу уловила лишь какое-то движение, когда ваш сын проскользнул мимо, а потом засекла его, когда он подошел вон к тому мостику.

— И куда же он направился?

Охранник пожал плечами.

— Могу только предположить, что у него там было спрятано оружие, но под курткой разглядеть сложно. Парень какое-то время оставался на том берегу, а потом пошел — точнее, похромал — на запад. Я был занят — отводил вашего тестя к доктору Таку. Но когда попозже у меня появилось время, я сходил к мосту проверить и понял, что парнишка потерял довольно много крови.

— Очень много? — спросил Ник, уловив нотку озабоченности в своем голосе.

«Не поздновато изображать из себя заботливого папочку, говнюк?» — прозвучал голос у него в голове, куда более честный по интонации.

— Наверное, потребуется наложить швы, — сказал Ганни. — Но кровью он не истечет и не умрет. Сегодня я попросил Лени и Дорри внимательнее следить за картинкой с внешних камер, но Вэла никто не видел — ни на той стороне улицы, ни у мостика.

— Хорошо. Спасибо.

Ник побрел назад к лестнице, старясь не смотреть на кровавые следы. Да, конечно, он видел вещи и похуже.

Внезапно его захлестнули непрошеные воспоминания о том случае в прошлый понедельник — о мальчишке, который напал на него, был ранен и потом умолял о помощи в предрассветном сумраке Хантингтонского ботанического сада. Парень был как минимум тремя-четырьмя годами старше Вэла и почти наверняка провел ту ночь со старшими приятелями, расстреливая безоружных, словно оленей в лесу. Ему просто не повезло, что Ник не относился к числу безоружных. Но кто, какой безжалостный взрослый наведет свой «глок» в лоб Вэлу, загораживая лицо от фонтана мозгов и крови, если все так пойдет и дальше?

«Забудь об этом, мудила. От таких мыслей проку нет».

— Что с альпинистской веревкой, мистер Б.? — окликнул его Ганни с угла крыши.

— Заберу ее позднее, — солгал Ник.

В боксе Ника царил полный кавардак: все перевернуто, повсюду разбросана одежда, ящики выпотрошены и раскиданы по боксу. Сверх того, на полу валялись обычные отходы медицинских процедур — шприцы и обертки: доктор Так оказывал здесь первую помощь Леонарду.

Кавардак не особенно встревожил Ника. Его внимание привлек хаос разноцветных папок.

«Неужели Вэл прочел бумаги, подготовленные для присяжных?»

Конечно прочел.

Ник остервенело смахнул папки со стола.

«Неужели Вэл поверил, что я убил его мать?»

Конечно поверил. Ведь именно Ник переложил заботы о Вэле на престарелого деда в Лос-Анджелесе и даже ни разу не навестил сына… ни разу не нашел денег, чтобы тот прилетел к нему в Денвер… звонил всего два-три раза в год… и совсем забыл, что Вэлу уже исполнилось шестнадцать. Такой папаша вполне мог подстроить убийство жены, узнав о ее измене.

Ник сел, уперев локти в колени, обхватив ладонями потную голову и пытаясь сосредоточиться на дыхании.

«В четырех процентах случаев это приводит к мгновенной смерти».

Неплохая шутка насчет четырех процентов. Отец Ника погиб по неосторожности, когда сыну было совсем немного лет, — но, когда у старика появлялось время, он про Ника не забывал. Без тени жалости к себе Ник понял, что никогда не сможет оправдаться перед Вэлом, сколько бы времени отец и сын ни провели вместе за всю оставшуюся жизнь.

«Мне почти наверняка осталось меньше восьми часов», — подумал он.

Волна уверенности снова накатила на Ника: просто факт — и ни капли жалости к себе. Если он не сможет бежать с Вэлом и Леонардом, если в реальной жизни не повторится тот прекрасный сон, что он видел сегодня перед пробуждением, то встреча с мистером Накамурой для некоего экс-копа по имени Ник Боттом уж точно ничем хорошим не закончится. Он словно уже чувствовал вонь собственного трупа…

— Черт, — проговорил Ник.

Заперев дверь бокса, он разделся до трусов, побросал одежду в дальний угол, потом прошел в ванную и помылся — быстро и жестко, чуть не до крови растирая кожу. Но и после этого вонь денверской муниципальной помойки № 9 не до конца покинула его.

Он вспомнил, что в НЦАИ запах был не столь силен — слабый привкус хлора и других химикалий, словно лежишь рядом с хорошо ухоженным бассейном. Правда, на Ника он наводил не меньший ужас.