Сто великих пророков и вероучителей

Далее, Бог абсолютно совершенен. Действительно, говоря о совершенстве любой вещи, мы имеем в виду, что она совершенна в той мере, в какой она есть тот или иной вид совершенства, а это совершенство мы представляем как абсолютное.

Например, нечто белое может и не быть совершенно белым. Но если бы существовала белизна сама по себе, чье бытие состояло бы именно в том, чтобы быть белой, то в ней, очевидно, присутствовало бы все совершенство белизны. То же самое справедливо и в отношении бытия. Бог есть чистое бытие, не имеющее никакого изъяна. Значит, Бог не испытывает нужды ни в чем, обладает всеми совершенствами, то есть абсолютно совершенен.

Но быть совершенным — значит не испытывать недостатка ни в каком благе.

Следовательно, утверждение, что Бог совершенен, равнозначно утверждению о том, что Он есть Благо. Но это не значит, что, говоря о благости Бога, мы добавляем к Его простому бытию какое-то качество. Быть для Фомы означает только одно — быть благим. Благо и бытие тождественны друг другу. («Очевидно, — говорит Фома, — каждая вещь блага постольку, поскольку она существует».) А поскольку Бог, как указано выше, есть само Существование, то, следовательно, Он есть и сама Благость. Это положение остается справедливым в отношении всех остальных совершенств, которые могут быть приписаны Богу. Фома пишет: «В самом деле, поскольку всякая вещь блага постольку, поскольку она совершенна, а совершенная благость Божия есть само божественное бытие, то для Бога одно и то же — быть и жить, и быть премудрым, и быть блаженным, и, вообще говоря, быть всем тем, что по видимости заключает в себе совершенное благо».

Но полагать Бога в качестве абсолютного совершенства и абсолютного блага — значит отрицать какую бы то ни было Его ограниченность. Следовательно, Бог есть Бесконечность. Вместе с тем Бог не может быть телом, так как всякое тело имеет протяженность и потому делимо, но Бог неделим. Бог не может быть материальным. (Все материальное несет в себе элемент случайности или возможности: например, данное железо может иметь форму топора, рельса или решетки. Но Бог не может быть тем, другим или третьим; Он всегда есть То, Что Он есть.) Наконец, Бог не может иметь формы (хотя бы потому, что бесконечное не может обладать формой). Он бесформенен, хотя является формой всех форм. И Он неподвижен, хотя, как Перводвигатель, есть источник всякого движения. В силу того что Бог абсолютно неподвижен, Он неизменен, а в силу неизменности — вечен. В существовании Бога нет никакого «прежде» и никакого «после». Он есть Вечность как таковая.

Если Бог бесконечен, то невозможно помыслить ничего реально существующего, в чем бы Он не присутствовал. Все остальное существует только в силу божественного бытия — подобно тому, как солнечный свет существует благодаря солнцу. Пока оно светит, царит день. Когда же солнце заходит, наступает ночь. Так и акт божественного бытия: если он хоть на мгновение прервется, все, что раньше существовало благодаря Ему, обратится в небытие. «Необходимо, чтобы Бог пребывал во всех вещах, причем пребывал в их внутренней глубине», — писал Фома. (Из всего сказанного следует, что конечный материальный мир как бы погружен в беспредельный океан божественного бытия, который охватывает и пронизывает его в каждой мельчайшей частице.)

В силу соприсутствия Бога во всем можно утверждать, что Он в высшей степени обладает всеми свойствами своих творений. Поэтому все совершенства, какие мы можем приписать творениям Бога, мы можем по аналогии, в абсолютном значении приписать и Ему Самому. Среди них, прежде всего, ум и воля, ибо ими отмечен человек — совершеннейшее из земных творений. Однако эти свойства присущи Богу не как качества его простой сущности, а как таковые, то есть Он есть Ум и Воля по определению. Действительно, из того, что Бог есть само бытие, следует, что ум Бога сливается с самим Его существованием. Следовательно, Он обладает совершенным знанием Самого Себя, но знает также и все, что есть вне Его. Ибо все, что вне Бога, есть Его следствие; то есть все сущее однозначно и изначально содержится в божественном уме.

Воля Бога, так же как Его ум, тождественна Его бытию. Бог волит Самого Себя и через это воление волит и все остальное. Мыслить и волить, волить и творить для Бога одно и то же. Осознавая Себя, Бог дает бытие тому, что вне Его — творит все сущее. Ибо весь мир в идеальной форме уже заключается в божественном уме, и все сущее есть как бы мысль Бога. (Но при этом сотворенное всегда иное по отношению к Богу и не смешивается с Ним ни в одной из своих частей. Получая свое существование от Бога как абсолютного бытия, оно причастно Ему лишь по аналогии, а не так, что оно — Его продолжение.)