100 великих казней

Еще раз целует она распятие, осеняет себя крестным знамением и говорит: «О милосердный Иисус, руки твои, простертые здесь на кресте, обращены ко всему живому, осени же и меня своей любящей дланью и отпусти мне мои прегрешения Аминь».

По средневековому обычаю, палач и его помощник склоняют колена перед Марией Стюарт и просят у нее прощения за то, что вынуждены уготовать ей смерть. И Мария Стюарт отвечает им:

«Прощаю вас от всего сердца, ибо в смерти я вижу разрешение всех моих земных мук»…

Между тем обе женщины раздевают Марию Стюарт. Она сама помогает им снять с шеи цепь. При этом руки у нее не дрожат, и, по словам ее злейшего врага Сесила, она «так спешит, точно ей не терпится покинуть этот мир». Едва лишь черный плащ и темные одеяния падают с ее плеч, как под ними жарко вспыхивает пунцовое исподнее платье, а когда прислужницы натягивают ей на руки огненные перчатки, перед зрителями словно всполохнулось кроваво-красное пламя — великолепное, незабываемое зрелище. И вот начинается прощание. Королева обнимает прислужниц, просит их не причитать и не плакать навзрыд. И только тогда преклоняет она колена на подушку и громко, вслух читает псалом. А теперь ей осталось немногое уронить голову на колоду, которую она обнимает руками, как возлюбленная своего загробного жениха.

До последней минуты Мария Стюарт сохраняла королевское величие. Ни в одном движении, ни в одном ее слове не проглядывал страх. Дочь Тюдоров, Стюартов и Гизов достойно приготовилась умереть.

Сперва палач промахнулся, его первый удар пришелся не по шее, а глухо стукнул по затылку. Сдавленное хрипение, глухие стоны вырвались у страдалицы.

Второй удар глубоко рассек шею, фонтаном брызнула кровь. И только третий удар отделил голову от туловища. И еще одна страшная подробность: когда палач схватил голову за волосы, чтобы показать ее зрителям, рука его удержала только парик.

Голова вывалилась и, вся в крови, с грохотом, точно кегельный шар, покатилась по деревянному настилу. Когда же палач наклонился и высоко ее поднял, все оцепенели перед ними было призрачное видение — стриженая седая голова старой женщины.

Эта казнь вызвала шок во всех царствующих домах Европы. Публичным судом и казнью коронованной особы Елизавета низвела в глазах всего мира королей до простых граждан и тем самым проторила дорогу другим королям на эшафот.

ЖЕРТВЫ ИНКВИЗИЦИИ

Инквизиция — огонь — выражение адских мук. Человек средневековья пропитан мыслью о смерти.

Хейзинга. «Осень средневековья»

16-е и 17-е столетия были временем преследования ведьм. В Германии процессы над ними начались сравнительно позже, чем в других странах, но по количеству казненных ведьм она превзошла всех.

Почти в каждой области Германии, в особенности в тех, где преобладало клерикальное влияние, преследователи ведьм в буквальном смысле неистовствовали.

В Эльбинге в 1590 году на протяжении восьми месяцев состоялось 65 процессов. В Брауншвейге было сложено столько костров на площади казни, что современники сравнивали это место с сосновым лесом. В течение 1590–1600 годов были дни, когда сжигали по 10–12 ведьм в день. Магистрат города Нейссе соорудил особую печь для сжигания ведьм, в которой были сожжены в 1651 году 22 женщины. Во всем княжестве Нейссе в течение девяти лет были сожжены более тысячи ведьм среди них были и дети в возрасте от двух до четырех лет. Свободный имперский город Линдгейм в 1631–1633, 1650–1653 и 1661 годы отличался особенно жестокими преследованиями ведьм. Подозреваемых бросали в ямы, «башни ведьм», и, не допуская никакой защиты, пытали до тех пор, пока они не сознавались.

В триерском епископстве с 1587 по 1593 год, во время епископства Иоанна, в 22 деревнях, прилегавших к Триеру, были сожжены 368 человек. В 1585 году после одного большого процесса в двух селениях уцелели только два человека. Город Легамо за обилие процессов против ведьм приобрел название «гнездо ведьм». В бамбергском епископстве, начиная с 1625 года по 1630-й, были сожжены более 900 человек.

В одном сочинении, изданном в 1659 году, говорится о распространении в стране колдовства следующее: «Между осужденными находились канцлер доктор Горн, его сын, жена и дочери, также много знатных господ и некоторые члены совета, и даже многие лица, заседавшие с епископом за одной трапезой. Они все сознались, что их более чем 1200 человек, связанных между собой служением дьяволу, и что, если бы их колдовство и дьявольское искусство не были открыты, то они сделали бы, чтобы в течение четырех лет во всей стране погиб весь хлеб и все вино, так что люди от голода съедали бы друг друга. Другие сознавались, что они производили такие сильные бури, что деревья с корнем вырывались и большие здания обрушивались и что они хотели вызвать еще более сильные бури, чтобы обрушить Бамбергскую башню и т. д. Между ведьмами находились и девочки семи, восьми, девяти и десяти лет от роду; 22 девочки были осуждены и казнены, проклиная своих матерей, научивших их дьявольскому искусству. Колдовство до такой степени развилось, что дети на улице и в школах учили друг друга колдовать».