47-й самурай

— При всем уважении к вам, мэм, нельзя сражаться с противником на его территории, если у него было время ее изучить. Это главный урок, который я усвоил во Вьетнаме. Как только эти ребята услышат рев вертолетов, они убьют девочку, пока «морские котики» будут еще на высоте пяти тысяч футов попивать кофе. И, приземлившись, они найдут лишь мертвого ребенка. Быть может, меня тоже убьют. А тем временем весь Токио тоже услышит вертолеты, и через пару минут на месте соберутся пятьдесят съемочных бригад телевизионных выпусков новостей. Узнав о том, что тут замешан Мива, японцы съедут с катушек. Нет, так ничего не получится.

— Свэггер, я и не говорила, что у меня идеальный план. Но нам сдали крапленые карты, и с таким раскладом это лучшее, что я могу предложить. Так мы точно убережемся от случайных жертв, а Мико будет спасать лучшая команда в мире по освобождению заложников. Наши враги получат по полной, и все будет кончено за считанные секунды.

— В твоем плане полно моментов, которые мы не сможем контролировать.

— Других вариантов нет. Ах да, конечно, ты можешь отправиться один — и отдать меч. Тебя убивают, убивают Мико как ненужную свидетельницу, а дальше все идет, как и было намечено. Юичи Мива переизбирается главой японской порноассоциации, изгоняет американцев и убеждает себя в том, что он великий патриот, поскольку сохранил японскую порнуху японской.

— Нет, есть еще один вариант. Ночной набег. До того, как Кондо придет в парк. Мы действуем под покровом темноты и освобождаем девочку. Затем, когда она окажется в безопасном месте, улаживаем счеты. Все делается мечами, поэтому не будет никакой стрельбы в центре Токио, никаких экстренных выпусков новостей и сенсационной фотографии на обложке журнала «Ньюсуик».

Сьюзен рассмеялась.

— Ты шутишь? Все это замечательно, но, во-первых, мы понятия не имеем, где находится Кондо и где держат девочку, и у нас нет никаких способов узнать это быстро. Если бы у меня были неделя и тысяча человек, возможно, я бы это и узнала. Но у нас меньше сорока восьми часов, и мы имеем дело с самым большим городом в мире. И во-вторых, у нас нет людей. Привлечь «морских котиков» к такой операции не удастся, потому что ее не одобрит никто из вышестоящего начальства. Так кто тогда пойдет в бой? Ты? Ты один? Отдаю тебе должное, ты хороший боец. Но не настолько хороший. Таких бойцов нет. Один ты ничего не добьешься.

— Ты права, я не настолько хорош.

— Возвращаюсь к первому пункту: даже если тебе удастся найти тех, кто пойдет за тобой, ты все равно не знаешь, где находится Мико. Ты даже понятия не имеешь, где ее держат.

— Это можно узнать за десять минут.

— Подумать только.

— Или даже за пять.

— Свэггер, у тебя снова крыша поехала? Во имя всего святого, каким образом ты…

— А я и не говорил, что это я смогу найти Кондо. Я не смогу его найти. Но я знаю человека, который сможет.

— И кто же это такой?

— Ты, Окада-сан.

Она недоуменно посмотрела на него.

— Позволь выдвинуть предположение: ты заместитель главы отделения Центрального разведывательного управления при посольстве в Токио, кодовое имя «Визжащая стерва».

— Господи, — пробормотала Сьюзен.

— От тебя так и несет ЦРУ. Должно быть, ты полагаешь, что я действительно такой тупой, каким кажусь со стороны. Да мне всю свою жизнь приходилось общаться с вашим братом. Еще в семьдесят третьем я работал вместе с ЦРУ во Вьетнаме, добывая новую советскую снайперскую винтовку. Затем я помогал вашему ведомству наводить порядок в собственных стенах в деле с заместителем директора по имени Уорд Бонсон, который оказался не совсем тем, за кого выдавал себя шесть лет подряд. Так что я вас хорошо знаю.

— Мое кодовое имя не «Визжащая стерва».

— Знаю. Я просто попытался сострить.

— Мое имя «Марта Стюарт».[33] Я его терпеть не могу, но тут ничего не поделаешь.

— Это над тобой пошутил какой-то придурок из штаб-квартиры.

— Точно. Я нажила в Лэнгли врагов.

— Значит, ты знаешь свое дело. Ладно, вот как я до этого дошел. А ты мне скажешь, насколько я близок к истине. Управление было замешано здесь с самого начала. Главной задачей было установить, кто убил Филиппа Яно и его семью. Потому что Филипп Яно всегда был вашим человеком. Это он передавал вам все, что имелось у японцев на Северную Корею и Китай.

— Что-то в таком духе.

— Вот почему у него была такая блестящая карьера. Вот почему он учился в разных элитных американских академиях, вот почему он получил это назначение в Ирак, вот почему ему в конце концов довелось побывать в бою. Ради этого пришлось даже задержать его выход в отставку. И он показал себя с лучшей стороны, хотя и лишился глаза.

— Филипп Яно был замечательным человеком. Мне выпала честь работать с ним на протяжении последних трех лет. Не предавая свою родину, он оказал нашей неоценимую помощь. Нам очень повезло, что он работал на нас.

— Затем, через два года после того, как Филипп Яно отошел от дел, его безжалостно убивают вместе со всей семьей. И вот перед вами проблема, большая проблема. Кто убил Яно? Произошла утечка информации? О ваших секретах проведал посторонний? Это сделали китайцы? Северокорейцы? Это дело рук какой-нибудь группы недовольных японцев? Или же — а такая возможность существует всегда — эта трагедия не имеет никакого отношения к сотрудничеству Яно с вашим ведомством? Быть может, он просто попал под случайный кусок дерьма, как это часто происходит в нашем порочном мире? Ситуация усугублялась тем, что сами японцы, похоже, вовсе не горели желанием раскрыть эту тайну. Почему? Кто дергает за нитки? Что происходит? Что все это значит?

Сьюзен кивнула.

— Я знала, что у тебя чутье к этой работе.

— Возможно. Так или иначе, кому-то пришла в голову мысль нанять какого-нибудь простофилю, дикаря со стороны…

— Если честно, мне.

— Я так и думал. Я был ответом на все ваши молитвы. Я ничего не знаю, не вхожу ни в какую структуру, но у меня есть кое-какое преимущество: я не принимаю ответ «нет», я не имею ничего против того, чтобы раскроить пару голов, я не боюсь крови. И еще — я знал Филиппа Яно и очень хорошо к нему относился. Вот каким образом Эл Ино смог раздобыть для меня такой убедительный фальшивый паспорт, вот почему кто-то узнал, куда переслать мне протоколы вскрытия членов семейства Яно, вот почему ты прониклась ко мне таким интересом, хотя я поначалу тешил себя мыслью, что все дело в моей привлекательной внешности и обтягивающих голубых джинсах.

— Джинсы у тебя действительно слишком обтягивающие, Свэггер, — мрачно заметила Сьюзен. Помолчав, она добавила: — Не представляю, как ты в них дышишь. Ты попал в самую точку. Северная Корея. Не Китай, а Северная Корея. Фил имел доступ к японской сети в стране, знал все, что там происходило. Его информация приходила на несколько месяцев раньше.

— Да, и именно поэтому два дня назад ты решила заткнуть пробку. После того как выяснилось: Филипп Яно погиб потому, что Боб Ли Свэггер подарил ему один меч, тот самый — вероятность один на миллион, — которым триста лет назад один тип отрубил голову другому, и Северная Корея тут совершенно ни при чем. Государственные интересы Америки не затронуты. Вас это не касается. Можно сказать, несчастный случай, гибель в автокатастрофе, только и всего. Прискорбно, плохо, но вы этим не занимаетесь, поэтому пора затыкать пробку. Игра закончена, расследование завершено, Свэггер отправляется домой.

— Свэггер, это решение принималось на самом верху. Если тебе будет легче, знай, что я выступала против. Ты даже представить себе не можешь, как я сражалась за тебя, как за тебя сражались все наши. Но все мы служим нашему даймё.

— Я тебя понимаю. Я сам в свое время тоже служил даймё. Жалованье отвратительное, от кормежки тошнит, но зато приходится много бывать под пулями. В любом случае, настал черед даймё послужить нам.

— К чему ты идешь, Свэггер?