Эдем

— Это мы обдумаем, — сказал Координатор. — Что дальше?

— Необходимо привести в действие Защитника, — сказал Химик.

— Много на это понадобится времени? — повернулся Координатор к Инженеру.

— Не могу сказать. Без автоматов мы до Защитника даже не доберемся. Он весит четырнадцать тонн. Пусть Кибернетик скажет.

— Чтобы его проверить, два дня. Как минимум, — подчеркнул последнее слово Кибернетик. — Но сначала нужно привести в порядок автоматы.

— За это время ты приведешь в порядок все автоматы? — с сомнением спросил Координатор.

— Где там! Два дня у меня займет сам Защитник — после того как я запущу хотя бы один ремонтный автомат. А для этого мне нужен еще один, грузовой. Чтобы его проверить, опять-таки потребуется два дня. И учтите: я не знаю, удастся ли вообще его наладить.

— А нельзя ли вытащить из Защитника сердечник и установить его за временным экраном здесь, на холме, под защитой корпуса? — продолжал спрашивать Координатор.

Он взглянул на Физика. Тот покачал головой:

— Нет. Каждый полюс сердечника весит больше тонны. Кроме того, их не протащить через туннель.

— Туннель можно расширить.

— Они не пройдут в люк. А грузовой люк в пяти метрах над поверхностью и залит водой из лопнувшей кормовой цистерны, ты ведь знаешь.

— Ты проверил зараженность этой воды? — спросил Инженер.

— Да. Стронций, цезий, изотопы бария и все, что хочешь. Ее нельзя ни спустить — это заразило бы всю почву в радиусе четырехсот метров, — ни очистить, пока в антирадиаторах не будет исправных фильтров.

— А я не могу отремонтировать фильтры без микроавтоматов, — добавил Инженер.

Координатор, который переводил глаза с одного на другого, по мере того как они говорили, вступил в разговор:

— Список наших "невозможностей" велик, но это ничего. Хорошо, что мы его рассмотрели с этой стороны. Я думаю о вооружении. Значит, остаются мониторы, так?

— Какие это мониторы, — с оттенком раздражения сказал Инженер. -Незачем обманывать самих себя. Доктор поднял из-за них такой шум, как будто мы собирались начать тут атомную войну. Конечно, из них можно выбрасывать обогащенный раствор, но дальность действия не превышает семисот метров. Это ручные лейки, и ничего больше, да еще опасные для стреляющего, если на нем нет защитного скафандра. А скафандр весит сто тридцать килограммов.

— Конечно, у нас на борту все вещи страшно тяжелые, — сказал Координатор таким тоном, что никто не понял, насмехается он или нет. — Ты ведь хотел сделать расчет? — напомнил он Физику.

— Сделал. Есть еще такой вариант: два монитора, разнесенные на расстояние не меньше ста метров, стреляют так, чтобы обе выброшенные струи пересекались на цели. Тогда из обоих субкритических потоков образуется критическая масса и происходит цепная реакция.

— Это хорошо для развлечения на полигоне, — заметил Химик. — Не представляю себе такой точности в полевых условиях.

— Выходит, у нас нет вообще никаких атомных мониторов? — удивился Кибернетик. Его охватила злость. — Так для чего же была вся эта дискуссия, спор, ссора: должны ли мы выступать вооруженными до зубов или нет? Мы что, просто развлекаемся?

— Я согласен, что мы многое делаем не подумав, — сказал по-прежнему спокойно Координатор. — Делали до сих пор. Но больше мы не можем позволить себе такой роскоши. Все не совсем так, как ты говоришь, — он смотрел на Кибернетика, — потому что существует первый вариант использования мониторов: выброс половины содержимого резервуара. Тогда произойдет взрыв. Но нужно стрелять из хорошего укрытия и всегда на максимальную дальность.

— Значит, перед тем как открывать огонь, нужно закопаться на метр вглубь, так?

— Самое меньшее на полтора метра, с двухметровым бруствером, -вмешался Физик.

— Ну, это хорошо в позиционной войне. В экспедициях это бессмысленно, — пренебрежительно сказал Химик.

— Ты забываешь о нашем положении, — отпарировал Координатор. — Если не будет другого выхода, один человек с монитором прикроет отступление остальных.

— А! Без всяких метровых насыпей?

— Если не будет времени — без.

Помолчали.

— Сколько у нас еще годной для употребления воды? — спросил Кибернетик.

— Неполных тысяча двести литров.

— Это очень мало.

— Очень мало.

— Теперь прошу делать конкретные предложения, — заговорил Координатор. На белой повязке у него проступило красное пятнышко. — Наша цель — спасти себя и... обитателей планеты.

Стало тихо. Вдруг все головы повернулись в одну сторону. Из-за стены доносилась приглушенная музыка. Медленные такты знакомой им всем мелодии.

— Аппарат уцелел?.. — удивленно шепнул Кибернетик.

Никто не ответил.

— Я жду, — напомнил Координатор. — Нет предложений? В связи с этим принимаю решение: экспедиции будут продолжаться. Если удастся установить контакт в благоприятных условиях, сделаем все возможное для взаимопонимания. Наш запас воды чрезвычайно мал. Из-за отсутствия транспортных средств мы не можем его пополнить немедленно. Поэтому придется разделиться. Половина экипажа будет работать в ракете, другая половина — исследовать территорию. Завтра приступим к ремонту вездехода и сборке мониторов. Если успеем, уже вечером предпримем экспедицию на колесах. Кто хочет что-нибудь сказать?

— Я, — отозвался Инженер.

Скорчившись, уткнув лицо в ладони, он, казалось, смотрел на пол сквозь щели между пальцами.

— Пусть Доктор останется в ракете...

— Почему? — удивился Кибернетик.

Все остальные поняли.

— Он... не предпримет ничего против нас... если ты это имеешь в виду, — медленно, осторожно подбирая слова, сказал Координатор. Красное пятно на его повязке немного увеличилось. — Ты ошибаешься, думая...

— Он... нельзя ли его позвать? Я не хотел бы так...

— Говори, — сказал Координатор.

— Вы знаете, что он сделал там... на этом заводе. Он мог погибнуть.

— Да. Но... он один помог мне... разбросать... — Координатор не кончил.

— Это правда, — согласился Инженер. Он не отрывал рук от лица. -Считайте, что я ничего не сказал.

— Кто еще хочет сказать? — Координатор слегка выпрямился, поднес руку к голове, притронулся к повязке и посмотрел на пальцы.

Музыка за стеной все еще играла.

— Здесь или там — неизвестно, где мы столкнемся с ними раньше, -понизив голос, сказал Физик Инженеру.

— Бросим жребий? — спросил Химик.

— Это невозможно; оставаться всегда должны те, у кого на корабле есть работа, то есть специалисты, — сказал Координатор.

Он медленно, как-то неуверенно привстал и вдруг покачнулся. Инженер подскочил, поддержал его, заглянул в лицо.

— Ребята, — сказал он.

Физик обнял Координатора с другой стороны. Координатор позволил им себя поднять. Остальные раскладывали на полу подушки.

— Не хочу лежать, — сказал Координатор, закрыв глаза. — Помогите мне. Спасибо. Это ничего, кажется, шов разошелся.

— Сейчас будет тихо, — сказал Химик и пошел к двери.

Координатор широко открыл глаза:

— Нет, нет, что ты, пусть играет...

Кто-то позвал Доктора. Он сменил повязку, наложил дополнительные скобы и дал Координатору какие-то укрепляющие порошки. Потом все улеглись в библиотеке. Было уже около двух ночи, когда они наконец погасили свет, и на корабле воцарилась тишина.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

На следующий день с утра Физик с Инженером откачали из резерва реактора четыре литра обогащенного раствора урановых солей. Свинцовый контейнер с тяжелой жидкостью стоял посреди уже приведенной в порядок лаборатории. Физик и Инженер работали в неуклюже раздутых пластиковых защитных костюмах и в капюшонах с кислородными масками. Они тщательно отмеряли мензуркой порции ценной жидкости, старясь не пролить ни капли. Для того чтобы началась цепная реакция, было достаточно четырех кубиков раствора. Зарядными устройствами мониторов, укрепленных в штативах на столе, служили специально вытянутые капиллярные трубки из свинцового стекла. Окончив работу, Инженер счетчиком Гейгера проверил герметичность, поворачивая и встряхивая каждый монитор. Утечки не было.