100 великих дипломатов

Незадолго до этого императрица Елизавета отказалась фактически от англо-русского договора и заключила оборонительно-наступательный союз с Австрией (25 марта 1756 Года). Для нападения на Фридриха II Россия обязывалась дать в помощь Австрии армию в 80 тысяч. В случае победы Фридрихом Австрия должна была получить Силезию, Россия — Восточную Пруссию. Французские дипломаты добились вовлечения в эту коалицй Августа III, курфюрста саксонского и короля польского. В 1757 году к коалиции примкнула и Швеция, соблазненная субсидиями и надеждой захват Померанию.

Окончательно коалиция была оформлена двумя союзными договорами: русско-австрийским (2 февраля 1757 года), который повторял условия предущего договора, но давал России субсидию в 1 миллион рублей ежегодно; вторым, Версальским (1 мая 1757 года), по которому вместо 24 тысяч Франция обязывалась выставить 105 тысяч человек и давать Марии Терезии ежегодно субсидию в 12 миллионов флоринов. Антипрусскую коалицию часто называют по имени ее вдохновителя — австрийского канцлера Кауница.

Занимаясь внешней политикой, Кауниц не забывал и о внутригосударственных делах. Прежде всего он позаботился о проведении финансовой и налоговой реформы: был введен всеобщий подоходный налог, отменявший привилегии дворянства и духовенства, налог на наследство и подушный налог, определяемый в зависимости от размеров имущества. Появился в обращении новый золотой австрийский талер, ставший на многие годы самой ходовой и популярной в Германии монетой.

Семилетняя война, несомненно, стала бы триумфом австрийской дипломатии, если бы в России не произошли серьезные политические изменения. Взошедший на престол Петр III пришел на помощь терпевшему поражение Фридриху II. Расстановка сил резко изменилась. В результате Австрия подписала Губертсбургский мир (15 февраля 1763 года).

17 сентября 1765 года у императрицы Марии Терезии появился соправитель — ее сын император Иосиф II. В большей степени они опиралась теперь на Кауница-Ритберга. Именно с ним она советовалась при введении Иосифа в права соправителя и надеялась, что именно Кауниц сумеет при необходимости его нейтрализовать. Так возник своеобразный триумвират, в котором осторожный, хотя порой и тщеславный, и эксцентричный, и, к неудовольствию Марии Терезии, не слишком благочестивый, но ясный и последовательный в своих политических концепциях, к тому же поистине неподкупный Кауниц, умевший укрепить свое положение умелым патронажем, должен был с трудом поддерживать баланс между двумя величествами. Он стремился воздать обоим по справедливости: нетерпеливо рвавшемуся вперед реформатору Иосифу, политическим взглядам и рационалистическому мировоззрению которого он симпатизировал, и ставшей более консервативной в последние годы Марии Терезии, которая считала Кауница своим «самым преданным слугой».

При этом не обходилось без драматических столкновений с демонстративными заявлениями Кауница об отставке, которые так никогда и не были приняты, поскольку Иосиф всякий раз уступал. Ему, впрочем, и не оставалось иного выбора и приходилось подчиняться матери, авторитет которой до самого конца остался в полной неприкосновенности, в то время как наследник так и не набрался мужества решительно взять власть в свои руки, как, например, во время кризиса 1773 года, когда он в последний раз резко выступил против правления матери и она пригрозила отречением, а Кауниц отставкой…

31 декабря 1768 года Екатерина II объявила о начале войны с Оттоманской Портой. Если Турция охотно выступила против России под флагом спасения Польши, то Австрия с самого начала заняла выжидательную позицию. С одной стороны, она осуждала действия России в Польше, подстрекая султана к войне, и даже пошла на заключение оборонительного союза с Портой, с другой же — под прикрытием нейтралитета раздумывала над тем, Не принять ли участие в разделе Польши. Когда в мае 1769 году русская Дипломатия с целью прояснить для себя двусмысленную позицию Австрии поставила перед Кауницем прямой вопрос: признает ли венский двор прежние обязательства о помощи России в случае Русско-турецкой войны, вытекающие из русско-австрийского союза 1746 года и последующих секретных соглашений, канцлер ответил, что считает себя свободным от таких обязательств, поскольку союзный договор и все другие соглашения между двумя странами были нарушены Петром III, заключившим в 1762 году се паратный мир, а затем и союз с Пруссией.