Укрощение любовью, или Уитни

— Уберите от меня руки!

— Может, число мгновений, когда вас целовали, не поддается счету? Или они для вас имели так мало значения, что просто успели улетучиться из памяти?

Уитни почувствовала, что сейчас взорвется:

— Меня целовали достаточно часто, чтобы больше не требовалось уроков от вам подобных!

Тихо хмыкнув, он обнял застывшую от напряжения девушку.

— Неужели вас целовали так часто, малышка? Уитни уставилась на мускулистую грудь, отказываясь поднять глаза. Кричать не имело смысла: ее репутация будет навеки погублена, если кто-то увидит ее в столь компрометирующей ситуации. Она не могла, просто не могла поверить, что такое действительно происходит с ней. Разрываясь между желанием залиться слезами и ударить его, Уитни объяснила как можно спокойнее:

— Если вы оставили старания унизить и запугать меня, пожалуйста, отпустите.

— Не отпущу, пока не обнаружу, насколько велик ваш опыт! — прошептал он.

Уитни вскинула голову, намереваясь разразиться назидательной тирадой, но он прижался к ее губам, заглушая слова. Девушка застыла, потрясенная неведомыми ощущениями, но заставила себя стоять, не шевелясь, и выносить прикосновение его рта. Хотя у нее действительно почти не было опыта в поцелуях, она давно и ловко научилась их избегать и твердо знала, что ни сопротивлением, ни страстным ответом на поцелуй женщина не может низвести чересчур пылкого мужчину до состояния полного раскаяния и искреннего смирения.

Однако, когда Клейтон наконец отстранился, он новее не выглядел ни раскаявшимся, ни смиренным. Вместо этого он рассматривал ее с приводящей в бешенство ухмылкой:

— Либо у вас были очень плохие учителя, либо вы крайне нуждаетесь в дополнительных уроках, поскольку оказались нерадивой ученицей.

Руки его разжались; Уитни отступила в сторону, резко повернулась к нему спиной и бросила через плечо:

— По крайней мере свои уроки я получала не в борделях!

Все случилось так быстро, что она даже не успела сообразить, в чем дело. Клейтон молниеносно выбросил вперед руку и, словно клещами, Стиснув ее запястье, снова потащил в тень и рывком притянул к себе.

— Думаю, — объявил он зловеще, — ваша беда в том, что у вас были слишком плохие учителя.

Его рот впился в ее губы, безжалостно раздавливая, сминая, вынуждая раскрыться под жестокой, не-

— Ответы! — задохнулась Уитни. — Будь я мужчиной, заставила бы проглотить эти слова под дулом пистолета!

— Будь вы мужчиной, в этом не было бы нужды. Уитни стояла, сжав кулаки, дрожа от невыразимого гнева, стараясь подобрать слова, которые могли бы проникнуть сквозь непроницаемую оболочку, в которой заключена душа этого чудовища. Слезы выступили на ее глазах, слезы бешенства, но стоило Клейтону заметить это, как он тут же превратился в олицетворение раскаяния.

— Вытрите глаза, малышка, и я провожу вас к друзьям.

С этими словами он вытащил из кармана белый платок и протянул ей. Уитни показалось, что сердце ее сейчас разорвется от так долго подавляемых ненависти и злобы. Выхватив платок, она швырнула его на пол и резко повернулась, намереваясь поскорее уйти от него и вернуться в бальную залу. Но тут из темноты послышался голос Пола:

— Прошу извинить нас.

Коротко кивнув, он провел Элизабет мимо них к порогу бальной залы.

— Как долго Пол был здесь?! — взорвалась Уитни вне себя от обиды и отчаяния, снова поворачиваясь к Клейтону. — Вы, низкий, гнусный… вы сделали это нарочно, устроили спектакль для него, не так ли? Чтобы он увидел? Вы хотели, чтобы он все увидел!

—  — Я действительно сделал это намеренно, но ради себя! — спокойно поправил Клейтон, подхватывая Уитни под руку и провожая к дверям.

Они наконец оказались в безопасности ярко освещенной бальной залы, и Уитни, немедленно отпрянув от Клейтона, холодно процедила:

— Да вы, должно быть, истинный отпрыск сатаны!

— Мой отец был бы крайне разочарован, услышав это, — ответил Клейтон с раздражающим смешком.

— Ваш отец? — фыркнула Уитни, отступая подальше. — Если вы считаете, что ваша мать может назвать его имя, значит, жестоко ошибаетесь.

Наступил момент зловещего молчания, прежде чем до Клейтона дошло, что его только сейчас назвали незаконнорожденным. Но в ответ на оскорбление он всего лишь разразился смехом. Все еще ухмыляясь, он следовал за девушкой, восхищаясь грациозным покачиванием бедер.

Ничего не видя от гнева, Уитни почти подбежала к группе гостей постарше, среди которых стояла ее тетя. Однако, не вступая в разговор, она смотрела куда-то вдаль, занятая своими невеселыми мыслями. Как она ненавидит и презирает Клейтона Уэстленда! Если она даже упадет в конце концов мертвой, все-таки найдет способ отплатить ему за этот вечер, за то, что он посмел дотронуться до нее своими грязными руками развратника, за то, что заставил ее выглядеть шлюхой в глазах Пола!