Рай. Том 1

— Лучше просмотри деловую хронику, прежде чем решать, — посоветовала Филлис.

Мередит так и подмывало сказать Филлис, что та лезет не в свое дело, но она немедленно одернула себя. Филлис была ее первой секретаршей, а Мередит — первым боссом Филлис, и за последние шесть лет они иногда работали вместе не только по ночам, но и прихватывали бесчисленные выходные и очень часто довольствовались вместо обеда холодными сэндвичами, когда работа оказывалась особенно срочной. Они были преданы общему делу, любили и уважали друг друга.

На первой странице делового раздела красовалось еще одно фото Мэтта, сопровождаемое длинным описанием деятельности главы «Интеркорпа», причин, по которым он решил перебраться в Чикаго, великолепного завода по производству электронного оборудования, строящегося в Саутвилле, роскошного пентхауса, купленного и обставленного в Беркли Тауэрс. Чуть ниже было помещено фото Мередит вместе со статьей, цитирующей ее высказывания об успешном расширении сферы влияния «Бенкрофт» на национальном рынке розничной торговли.

— Они отвели ему роль и место кинозвезды, — заметила Филлис, присаживаясь на край стола. — И двух недель здесь не пробыл, а газеты уже из кожи вон лезут: каждый день по несколько репортажей.

— Газеты также полны историй о насильниках и убийцах, — напомнила Мередит, полная отвращения к неуместно-льстивым дифирамбам, которые пел Фаррелу автор статьи, и взбешенная на себя за то, что неизвестно по какой причине при одном лишь взгляде на его фото у нее затряслись руки. Несомненно, все потому, что она знает: теперь он не в тысяче миль отсюда, а рядом, в Чикаго, совсем близко.

— Он в самом деле так красив, как выглядит на снимке?

— Красив? — повторила Мередит с деланным безразличием и, поднявшись, подошла к встроенному шкафу, чтобы достать пальто. — Только не для меня.

— Настоящий жлоб, верно? — осведомилась Филлис с неотразимой улыбкой.

— Как ты догадалась?

— Прочитала заметку Салли Мэнсфилд. И когда она написала, что ты отшила его перед всеми, сразу поняла, что он, должно быть, первоклассный жлоб, хуже не бывает. Сколько раз я видела, как ты общалась с мужиками, которых не выносишь, и при этом ухитрялась оставаться вежливой и даже улыбаться.

— Просто Салли не так все поняла. Я едва знаю этого человека.

И намеренно меняя тему, Мередит добавила:

— Если твоя машина все еще в мастерской, могу подвезти.

— Нет, спасибо. Я приглашена на ужин к сестре, а она живет в другой стороне.

— Я бы подвезла тебя к ее дому, но уже поздно и сегодня среда…

— А твой жених всегда ужинает у тебя по средам, верно?

— Верно.

— Повезло тебе, что любишь порядок, Мередит. Настоящий педант. Лично я давно бы с ума сошла, зная, что мужчина моей жизни всегда делает определенные вещи по определенным дням — день за днем, неделя, за неделей, год за годом…

Мередит разразилась смехом.

— Прекрати. Ты меня угнетаешь. Настроение портится. Кроме того, я действительно люблю порядок, надежность и спокойствие.

— Это не для меня. Обожаю спонтанность.

— Именно поэтому твои поклонники редко показываются не то что вовремя, но даже в назначенный день, — поддразнила Мередит.

— Верно.

Глава 22

Мередит была бы рада напрочь забыть о Мэтью Фарреле, но Паркер вошел в ее квартиру с газетой в руке.

— Видела статью про Фаррела? — поинтересовался он, поцеловав ее.

— Да. Хочешь выпить?

— Пожалуй.

— Что именно? — спросила она, подходя к шкафчику девятнадцатого века, который превратила в бар, — и открывая дверцы.

— Как обычно.

Рука Мередит невольно замерла, когда в мозгу всплыли слова Лайзы и сегодняшние замечания Фил-лис: «Тебе нужен кто-то, кто мог бы подбить тебя на какую-нибудь авантюру… например, проголосовать за демократов… Лично я давно бы с ума сошла, зная, что мужчина всегда делает определенные вещи по определенным дням…»

— Уверен, что не хочешь чего-нибудь другого? — нерешительно спросила она вслух, оглядываясь. — Как насчет джина с тоником?

— Не будь глупенькой. Я всегда пью бурбон с водой, солнышко, а ты — белое вино. Это уже нечто вроде обычая.

— Паркер, — запинаясь, начала Мередит, — Филлис сказала кое-что сегодня, и Лайза тоже, и я подумала, может быть…

Она осеклась, чувствуя себя последней дурой, но тем не менее налила себе джина с тоником.

— Что именно? — спросил он, чувствуя, как раздражена и неуверена в себе Мередит, и, подойдя сзади, обнял ее.