История любви леди Элизабет

Она нахмурилась, раздумывая над объяснением Люсинды, по мнению Элизабет, оно было довольно бессмысленно. Ей было известно, как другие существа на земле создают своих детей, с другой стороны, она понимала, что невозможно, чтобы люди вели себя таким ужасным образом. Но все же, поцелуй супруга в постели? Если это было бы так, почему же она слышала время от времени скандальные сплетни о какой-то замужней светской даме, чей ребенок, как подозревали, не был ребенком ее мужа. Очевидно, существовал еще способ делать детей, или сведения Люсинды были неверны.

Это привело ее к мыслям о том, как они будут спать. Ее спальня соединялась с его, и она не представляла себе, пожелает ли он лечь с ней в постель, и чья постель это будет: ее или его. Как бы в ответ на невысказанный вопрос, дверь, соединяющая спальню со спальней Яна, открылась, и Берта испуганно вздрогнула; затем злобно посмотрела на Яна, которого, как и еще некоторые слуги Элизабет, продолжала бояться и считать виноватым, и поспешно вышла, закрыв за собой дверь.

Однако Элизабет почувствовала только восхищение и слегка улыбнулась, глядя, как он идет к ней большими легкими шагами, которые всегда казались ей и уверенными, и неторопливыми. На нем все еще были вечерние черные панталоны, в которых Ян был на балу, но он снял камзол, жилет и шейный платок, и белая с рюшами рубашка, распахнутая на шее, открывала сильную смуглую шею. Ян выглядит, подумала Элизабет, в рубашке таким же сурово-мужественным и элегантным, как и в вечернем платье. Здесь обвинения Уордсворта предательски проскользнули в ее сознании, но Элизабет отшвырнула их прочь.

Она встала, смущаясь своего откровенного туалета, сделала шаг навстречу и остановилась, увидя, как вспыхнули эти золотистые глаза при виде ее тела, плохо скрытого пеньюаром. С необъяснимым чувством страха и неуверенности Элизабет поспешно повернулась снова к зеркалу и рассеянно провела рукой по волосам. Ян подошел сзади и положил руки ей на плечи. В зеркале Элизабет увидела, как он наклонил темную голову, и почувствовала прикосновение его теплых губ к ее шее, от которого по телу пробежал трепет.

– Ты дрожишь, – сказал Ян нежным голосом, какого она никогда от него не слышала.

– Я знаю, – призналась она дрожащим от волнения голосом. – Только не знаю, почему.

На его губах показалась улыбка.

– Не знаешь? – тихо спросил он.

Элизабет покачала головой, желая повернуться к нему и умолять его сказать ей, что случилось с Робертом; боясь услышать ответ, боясь отравить эту ночь своими подозрениями – подозрениями, которые, она это знала, не могли иметь оснований; боясь того, что ожидает ее в постели.

Не в состоянии отвести от него взгляда, Элизабет видела в зеркале, как его рука обняла ее талию, прижимая ее к нему, и она почувствовала прикосновение его груди, и его ноги прижались к ее ногам. Он снова наклонил голову, еще крепче прижимая Элизабет, и медленным поцелуем приник к ее уху, другая рука, скользнув под атласную ленту на плече, искала ее грудь, пальцы властно и нежно ласкали девушку.

Медленно Ян повернул Элизабет лицом к себе и снова поцеловал, на этот раз с медленно разгоравшейся страстью, а руки все крепче сжимали ее, и Элизабет ответила ему поцелуем, беззащитная перед возбуждающими ощущениями, которые его поцелуй всегда пробуждал в ней, ее руки обвили шею Яна, чтобы удержать его… В это мгновение он поднял Элизабет, и, не отрываясь от ее губ, понес в свою просторную спальню, где на возвышении стояла огромная кровать.

Опьяненная бурным поцелуем, Элизабет чувствовала, как, по-прежнему прижимая к себе, он осторожно опускал ее, пока ее ноги не коснулись пола. Но когда пальцы Яна потянули ленточку на плече, она оторвала губы, непроизвольно удерживая его руку.

– Что ты делаешь? – дрожащим шепотом спросила Элизабет.

Его пальцы застыли, и Ян поднял на нее глаза с отяжелевшими веками.

Вопрос удивил его, но когда он посмотрел в ее зеленые глаза и увидел в них тревогу, то понял причину.

– А как ты думаешь, что я делаю? – спросил он осторожно.

Элизабет заколебалась, как бы не желая обвинить его в таком отвратительном поступке, и затем неохотно призналась тихим голоском:

– Раздеваешь меня.

– И это удивляет тебя?

– Удивляет? Конечно. Почему не должно удивлять? – спросила Элизабет, более чем когда-либо сомневаясь в том, что рассказала Люсинда.

Он спокойно сказал.

– Что именно знаешь ты о том, что происходит в постели между мужем и женой?