История любви леди Элизабет

– А рыбу вы поймали?

– Несколько. Я их уже почистил.

– Да, но вы можете их приготовить? – спросила с улыбкой Элизабет.

Он чуть не улыбнулся.

– Да.

– Это радует, должна признаться.

Подтянув ногу, Ян оперся рукой о колено и повернулся, разглядывая ее с откровенным любопытством.

– С каких это пор дебютантки включают копание в грязи в свои излюбленные развлечения?

– Я больше не дебютантка, – ответила Элизабет. Когда она поняла, что он намерен ждать какого-нибудь объяснения, то тихо сказала: – Мне говорили, что мой дедушка с материнской стороны был садоводом-любителем, и, вероятно, от него я унаследовала любовь к растениям и цветам. Сады в Хейвенхерсте – дело его рук. С тех пор я расширила их и посадила новые сорта.

Ее лицо смягчилось, а великолепные глаза засияли, как яркие зеленые драгоценные камни, при упоминании о Хейвенхерсте. Вопреки здравому смыслу, Ян поощрял разговор о предмете, который явно имел для нее особое значение.

– Что такое Хейвенхерст?

– Мой дом, – сказала она с нежной улыбкой. – Он принадлежит моей семье уже семь столетий. Первый граф построил там замок, который был так прекрасен, что четырнадцать разных завоевателей, желая его получить, осаждали его, но ни один не смог взять. Через несколько столетий замок был снесен другим предком, желавшим построить дворец в классическом греческом стиле. Затем следующие шесть графов расширяли, увеличивали и модернизировали его, пока он не стал тем, что есть сейчас. Иногда, – призналась Элизабет, – сознание, что от меня зависит, сохранится замок или погибнет, немного угнетает.

– Я бы предположил, что ответственность падает на вашего дядю или брата, но не на вас.

– Нет, на меня.

– Как это может быть? – спросил он, заинтересованный тем, что она говорит об этом месте так, как будто это единственное на свете, что имеет для нее значение.

– По правам наследования Хейвенхерст должен переходить к старшему сыну. Если нет сына, то переходит к дочери и через нее ее детям. Дядя не может наследовать, потому что он моложе моего отца. Я полагаю, поэтому он никогда ни капельки не заботился о Хейвенхерсте, и сейчас его страшно возмущает, сколько стоит содержание замка.

– Но у вас есть брат, – заметил Ян.

– Роберт мне брат наполовину, – сказала Элизабет, настолько успокоенная окружающим видом и мыслью, будто разобралась в происшедшем два года назад, что говорила с ним совершенно свободно. – Моя мать овдовела, когда ей исполнился всего двадцать один год, а Роберт был ребенком. Когда она вышла за моего отца, тот усыновил Роберта, но это не изменило прав наследования. По ним наследник может сразу продать собственность, но право на владение не может передаваться никому из родственников. Это было сделано, чтобы помешать одному из членов семьи или нескольким родственникам, претендующим на эту собственность и оказывающим незаконное давление на наследника, получить ее. Что-то подобное случилось с одной из моих бабушек в пятнадцатом веке, и эту поправку включили по ее настоянию через много лет. Ее дочь влюбилась в валлийца, который оказался подлецом, – продолжала с улыбкой Элизабет. – Он хотел получить Хейвенхерст, а не дочь, и чтобы замок не достался ему, родители добавили последний кодицил ^[12] к правам наследования.

– Какой? – спросил Ян, заинтересованный историей, которую она так занимательно и умело рассказывала.

– Он указывает, что если наследник – женщина, она не может выйти замуж против воли опекуна. Теоретически это должно помешать девушке стать добычей явного негодяя. Видите ли, женщине не всегда легко сохранить свою собственность.

Ян видел только, что прекрасная девушка, отважно вставшая на его защиту в комнате, полной мужчин, целовавшая его с нежной страстью, сейчас, казалось, была страстно привязана, но не к какому-то мужчине, а к груде камней. Два года назад он пришел в бешенство, когда узнал, что она графиня, пустая дебютанточка, уже помолвленная с каким-то малокровным хлыщом, без сомнения, ищущая кого-нибудь, более возбуждающего, чтобы согреть ей постель. Однако сейчас Ян почему-то испытывал неловкость от того, что Элизабет не вышла замуж за своего хлыща. Он уже был готов прямо спросить, почему не состоялась ее свадьба, когда она снова заговорила:

– Шотландия не такая, как я ее представляла.

– Чем же?

– Более дикая и первобытная. Я знаю, джентльмены имеют здесь охотничьи домики, но я полагала, что в них есть обычные удобства и слуги. А какой дом был у вас?

---