Само совершенство. Том 2

«Дорогие мои мама, папа. Карл и Тед.

К тому времени, как вы получите это письмо, вы уже будете знать, что я уехала к Заку. Я понимаю, что вы не сможете простить мне этого поступка, а потому и не прошу вас ни о снисхождении, ни о прощении. Я просто хочу попытаться объяснить вам, почему я так поступила, и надеюсь, что когда-нибудь вы сможете если не простить, то хотя бы понять меня.

Я люблю его.

Я бы хотела привести вам более веские причины своего побега, но так и не смогла ничего придумать. Может быть, потому, что для меня эта причина — самая важная, а все остальное просто не имеет значения…

После моего отъезда вы наверняка услышите о Заке очень много плохого. Но в основном это будут беспочвенные слухи и злобные измышления людей, которые даже не были с ним знакомы. Мне бы очень хотелось, чтобы вы узнали его поближе, тогда вам, наверное, было бы легче понять меня. Поэтому я оставляю вам кое-что, что поможет вам составить пусть очень неполное, но собственное представление о том, какой он на самом деле. Это копия письма, очень личного письма, которое он написал мне. Мне пришлось убрать только несколько предложений, но не потому, что в них содержится нечто такое, что может изменить ваше мнение о нем, а потому, что в них идет речь о совершенно постороннем человеке, который оказал и мне, и Заку очень важную услугу. Когда вы прочтете это письмо, вы поймете, что человек, который его написал, будет любить, опекать и защищать меня. Мы поженимся сразу после того, как окажемся вместе…»

Откинувшись на спинку кресла, Зак закрыл глаза. То, что он увидел, услышал и прочитал, потрясло его. Перед глазами стояло искаженное страданием лицо Джулии, а в ушах звучал мягкий, музыкальный голос: «Прибереги свои мольбы на потом, любимый… Тебе они еще пригодятся после того, как я приеду к тебе… Ты еще будешь умолять меня, чтобы я дала тебе хоть немного поспать, чтобы я перестала рожать тебе детей… Я так люблю тебя… Я буду любить тебя всегда, что бы ни случилось…»

Зак еще несколько недель назад понял, что она солгала ему насчет беременности, но тогда он подумал, что это лишь одна из уловок, чтобы заманить в капкан. А ведь это была единственная ложь.

Все остальное было правдой…

Джулия в Колорадо, играющая с ним на снегу… лежащая ночами в его объятиях и отдающаяся ему с такой беззаветностью и любовью, что это сводило его с ума… Джулия с сияющими глазами, музыкальным смехом, острым язычком и задорной улыбкой.

Он помнил их последнюю ночь, когда она сказала, что любит его, так же отчетливо, как будто это произошло только вчера… он помнил искреннее сочувствие в ее глазах, когда он рассказал ей старую дурацкую историю о том, как учительница отказалась танцевать с ним… «Я бы никогда не отказала тебе, Зак…» Он вспомнил, как светились ее глаза, когда она рассказывала ему о тех женщинах, которых учит читать… «Зак, это как чудо, которое держишь в руке!»

Зак вдруг понял, что если бы ей вдруг не пришла в голову эта сумасшедшая мысль о поездке к его подлой бабке, то ничего бы не произошло. Одна гибель Остина не смогла бы на нее так повлиять. Ричардсон говорил, что первый удар не сломил ее, и лишь после второго…

Джулия была настоящей. И она принадлежала ему. Она любила его даже тогда, когда он был лишь всеми преследуемым беглецом и не мог ей предложить ничего, кроме жизни в изгнании. Она прижимала к груди обручальное кольцо и рыдала так, как будто ее сердце разрывалось от боли…

Внезапно Зак вспомнил, что Ричардсон ничего не говорил ему по поводу того, любит ли его Джулия до сих пор, несмотря ни на что. Он лишь сказал, что она очень переживает из-за того, что произошло в Мехико, и чувствует себя очень виноватой перед ним. Стоило Заку вспомнить об этом, как ему стали приходить в голову и другие мысли. Например о том, что за последние три месяца Ричардсон провел с Джулией слишком много времени. В конце концов, его самого она знала всего неделю, и он сделал все для того, чтобы превратить ее жизнь в ад. Если он не хочет потерять ее навсегда, то ему следует поторопиться.

Глава 74

Когда Зак размашистым шагом вошел в гостиную, сжимая в руке небольшую дорожную сумку, Мэтт и Мередит обменялись понимающими улыбками. Откинувшись на спинку дивана, Мэтт вытянул вперед длинные ноги и с притворным недоумением посмотрел на синий пиджак Зака.

— Зак, ты забыл переодеться. В Калифорнии не принято появляться на собственном вечернем приеме в костюме.