Каждый твой вздох

— Впервые я встретила Митчела Уайатта несколько дней назад на Ангилье. Остальное можно видеть на этих снимках. Он не имеет никакого отношения к смерти моего отца, и я ни в коем случае не поверю, что он способен убить своего брата. Митчел очень его любил.

— Он говорил с вами об Уильяме?

— Очень мало. Мне пришлось буквально вытягивать из него каждое слово. Он сказал, что его брат мертв… нет, не так, — быстро поправилась она, заметив, как вспыхнули глаза Грея. — Я не знала, что его брат — Уильям Уайатт, но когда Митчел заговорил о нем, предположила, что он мертв.

— Почему?

— Потому что Митчел сказал… — Кейт нечеловеческой силой воли удержалась от слез, повторяя слова, казавшиеся в то время такими трогательными: — Он сказал… «Моего брата звали Уильям».

— Когда он сообщил, что Уильям мертв?

— Да вы слышите меня? — взорвалась Кейт, раздраженно топнув ногой. — Митчел сказал «звали», поэтому я и предположила, что Уильяма нет в живых. Он и слова не сказал о том, что тот мертв!

— Хорошо, это мне ясно. А теперь объясните, откуда вы знаете, что Уайатт любил брата.

— Судя по его тону, очень. По крайней мере для меня это было очевидно.

Грей кивнул, явно обдумывая ее слова.

— Ладно, вы меня убедили. Значит, судя по тону и выражению лица, Уайатт любил брата.

— Д-да, — пробормотала Кейт, которой до смерти хотелось схватить сумочку и бежать отсюда со всех ног.

— И судя по поведению Уайатта, вы предположили также, что он неравнодушен к вам.

Кейт не ожидала такого удара и оказалась неготовой к вопросу, столь откровенно проводившему параллель…

— Предположила, — прошептала она. — И что дальше?

— Довольно, — громко объявила Холли. — Мы уходим.

С этими словами она выудила из сумочки визитную карточку сестры, сунула Грею и, подхватив подругу под руку, потащила из комнаты.

— Мисс Донован! — неожиданно окликнул Грей. Кейт повернулась и свирепо уставилась на него.

— Мне очень жаль, — грустно продолжал он. — Даже глядя на эти снимки, я не мог предположить, что вы были так крепко связаны с ним не только физически, но и эмоционально. Повторяю: мне очень жаль, что вы обожглись.

Ну уж нет, простым извинением, да еще к тому же неискренним, он от нее не отделается!

Поэтому Кейт, сохраняя достоинство, спокойно ответила:

— Даже знай вы все, наверняка протащили бы меня через эту грязь. И после этого вы считаете, что чем-то отличаетесь от него?

В машине по пути домой Кейт рассказала Холли всю печальную историю и под конец призналась, что Эван пригласил ее на благотворительный вечер в пользу детской больницы и ожидает, что там она даст Митчелу достойный отпор.

— Но я просто не знаю, как взгляну ему в лицо, после того что он со мной сделал.

— Зато знаю я! — заверила Холли. — И вполне успею тебя натаскать. Мало того, если Эван выделит мне местечко за вашим столиком, я тоже пойду. Для моральной поддержки.

— Обязательно выделит.

— Прежде всего тебе необходимо шикарное платье, требующее непременного похода в «Бэнкрофт».

— Честно говоря, — призналась Кейт, — Эван уже звонил в «Бэнкрофт» и договорился с продавцом, чтобы помог мне выбрать платье на субботу.

— Эван может оплачивать счета, но платье выбираю я!

Глава 33

Грей Эллиот вместе с Лили Рирдон и Джеффом Сервантесом, стоя у неприметного двустороннего зеркала, наблюдали, как в комнате дознавателей Макнил и его постоянный партнер Джо Торелло готовились начать допрос Митчела Уайатта.

— Кто они? — спросил Сервантес.

— Пирсон и Левинсон. Адвокаты, — пояснил Грей.

— Те самые Пирсон и Левинсон? Вместе, в одной комнате? — благоговейно прошептала Лили. — Удивительно, почему они не порекомендовали Уайатту адвоката по уголовным делам?

— Порекомендуют. Когда время придет.

Лили отчитывалась непосредственно перед Греем и вела дела, которые особенно его интересовали. Джефф отчитывался перед ней. Именно ему предстояло помогать Лили на предстоящем суде над Уайаттом.

— Мы уже получили результаты обысков? — поинтересовалась Лили.

— Пока нет, — покачал головой Грей.

— Кто привез Уайатта утром? — допытывался Сервантес.

— Сам приехал. Левинсон прошлой ночью позвонил мне домой, пока Уайатт еще был в воздухе. Похоже, кто-то доложил ему о наших обысках, и он сообразил, что мы его одурачили и что главный подозреваемый — он сам.