— Ты осмеливалась на такое?! — охнула Элизабет.
— На это и на множество всяких других вещей, о которых прекрасно известно Питеру, — без малейшего раскаяния призналась Уитни. — Он попытается отговорить тебя от этой затеи, но ты ответишь, что я настаиваю. В этот момент появлюсь я, чтобы все подтвердить, и, когда Питер не сможет ни в чем убедить ни тебя, ни меня, он сделает единственное, что ему останется.
— Что же именно? — удивилась Элизабет, заинтригованная, но все еще сомневающаяся. Уитни воздела руки к небу:
— Попросит выйти за него замуж, конечно! Пожалуйста, прошу тебя, поверь мне. — Уитни ободряюще сжала дрожавшую руку Элизабет. — Ничто не может вырвать у мужчины предложения быстрее, чем боязнь неминуемой разлуки. Подумай, как испугается Питер, вообразив, что ты собираешься его покинуть! И ничто не делает мужчину таким храбрым и мужественным, как возможность спасти невинную девушку от «неподходящей компании», в данном случае от особы, подобной мне. Николя Дю Вилль почти не обращал на меня внимания, пока не увидел соперника, причем, поверь, далеко не столь опасного покорителя сердец, как он сам! Я от души забавлялась. Ну а теперь пиши скорее записку. Сегодня же вечером Питер сделает предложение, вот увидишь.
Элизабет нерешительно согласилась, и записка была отослана к Питеру с лакеем.
Три часа спустя, невзирая на протесты, Элизабет была облачена в самый смелый из туалетов Уитни, который для этого случая был укорочен на живую нитку, а ее золотистые локоны уложены в строгий узел. Все еще сопротивляющуюся девушку подвели к зеркалу.
— Ну же, не бойся, — настаивала Уитни, — посмотри, как прелестно ты выглядишь.
Элизабет застенчиво оглядела льнущие к стройным бедрам и тонкой талии складки элегантного шелкового платья и в ужасе отшатнулась, увидев обнаженные плечи. Руки поспешно взметнулись, чтобы прикрыть верхушки белоснежных полушарий, видневшихся в вырезе корсажа.
— Не могу, — пробормотала она, краснея. Уитни закатила глаза:
— Можешь, Элизабет. Во Франции такой наряд считался всего лишь чуточку более дерзким, чем обычно.
С губ Элизабет невольно сорвался нервный смешок. Медленно опустив руки, она прошептала:
— Как по-твоему, Питеру он понравится?
— Конечно, нет, — жизнерадостно объявила Уитни, — особенно когда я заявлю, что, по моему мнению, ты чересчур скромно одеваешься и что, когда мы окажемся в Лондоне, приложу все усилия, чтобы помочь тебе купить еще несколько таких туалетов для балов и приемов, которые мы собираемся посетить.
Ровно в восемь Питер переступил порог ярко освещенной комнаты и присоединился к ожидавшим его девушкам. Коротко кивнув Уитни, он поискал глазами Элизабет, стоявшую у окна спиной к нему.
— Что же такое «необыкновенное» вы задумали? — настороженно поинтересовался он.
Элизабет медленно повернулась, и лицо Питера застыло в комическом недоумении. Он потрясение уставился на нее, непроизвольно приоткрыв рот. Элизабет, очевидно, надеявшаяся, что, стоит Питеру бросить на нее единственный взгляд, он немедленно упадет на колени и попросит ее руки, замерла в выжидательном молчании. Поняв, однако, что Питер может простоять так еще Бог знает сколько времени, она впервые в жизни пустила в ход женские чары.
— Уитни решила взять меня с собой в Лондон погостить у Эмили, — объяснила она, прохаживаясь перед ошеломленным Питером, словно желая лучше показать красоту полуобнаженной фигурки и прелестного личика. — Уитни считает, что меня ждет в столице большой успех, если, конечно, я переменю прическу и закажу новый гардероб. Она собирается еще научить меня флиртовать с джентльменами. — Элизабет с притворной наивностью похлопала глазами и в порыве вдохновения добавила:
— Надеюсь, к возвращению я не изменюсь настолько сильно, чтобы ты не узнал меня.
Губы Уитни тряслись от восхищенного смеха, который пришлось, однако, поспешно подавить, поскольку возмущенный взор Питера обратился к ней.
— Что это ты вытворяешь, черт побери?! — разъяренно рявкнул он.
Однако Уитни каким-то образом удалось принять столь же невинный вид, как и у Элизабет.
— Я только пытаюсь взять Элизабет под свое крылышко.
— Да Элизабет будет в большей безопасности на плахе! — взорвался Питер. — Не позволю…
— Ну же, Питер, — урезонивала его Уитни, отчаянно пытаясь ничем не выдать себя, — будь хотя бы немного благоразумным. Я всего-навсего намереваюсь взять Элизабет с собой в Лондон и познакомить ее с джентльменами, которых встретила на последнем балу. Не знаю более очаровательных и хорошо воспитанных мужчин. Все они завидные женихи, безупречного происхождения и с незапятнанной репутацией. Правда, они, по моему мнению, немного легкомысленны, но уверена, что Элизабет не влюбится с первого взгляда больше, чем в одного-двух. Ей давно пора замуж. Она на год старше меня!