— Ники! — ахнула Уитни вне себя от восторга, глядя в знакомое красивое лицо, которое было так дорого ей.
— Как чудесно вновь видеть вас, — продолжала она, и Ники сжал ее руки в своих теплых ладонях. — Я спрашивала лорда Ратерфорда, но он сказал, что вас задержали дела, и, возможно, вы приедете не раньше завтрашнего дня.
— Я добрался сюда час назад.
Уитни повернулась к Клейтону, намереваясь познакомить его с Ники, но мужчины, очевидно, уже встречались.
— Клеймор, не так ли? — осведомился Ники, критически разглядывая Клейтона.
Тот в ответ так же холодно наклонил голову, и Уитни, никогда не видевшая, чтобы они вели себя подобным образом раньше, подавила почти непреодолимое желание забиться в какой-нибудь угол и внезапный порыв, несомненно, подогретый шампанским, громко расхохотаться над дурацким мужским соперничеством, причиной которого была она сама.
— Позвольте пригласить вас на танец, — сказал Ники, высокомерно игнорируя этикет, требующий сначала спросить разрешения Клейтона.
Поскольку он уже увлекал ее за собой к танцующим, Уитни беспомощно оглянулась на Клейтона:
— Вы извините нас?
— Конечно, — последовал короткий ответ. Не успел Ники обнять ее за талию, как губы Клейтона неодобрительно поджались.
— Откуда вы знаете Клеймора? — требовательно спросил Ники и, не дав Уитни ответить, пробормотал:
— Cherie, этот человек просто… — Пытаетесь объяснить, что во всем, касающемся женщин, он страшный распутник.
Ники коротко кивнул, и Уитни шутливо продолжала:
— И немного надменен, не так ли? И очень красив и обаятелен…
Глаза Ники сузились, и плечи Уитни вздрогнули от смеха:
— О, Ники, он так похож на вас!
— С одной значительной разницей, — возразил Николя, — заключающейся в том, что я женился бы на вас.
Уитни в шутливом ужасе едва не прикрыла ладошкой рот.
— Только не говорите этого, Ники! Не здесь и не сейчас! Вы просто не поверите, в каком ужасном положении я уже очутилась!
— Не вижу здесь ничего смешного, — резко бросил Ники.
Уитни проглотила смешок:
— Никому не известно это лучше, чем мне. Ники, нахмурившись, молча изучал ее раскрасневшееся лицо.
— Я собираюсь пока остаться в Лондоне, — объявил он. — У меня здесь много дел и друзей, которых не мешало бы навестить. В своем письме вы писали, что следующие две недели тоже будете заняты, а по истечении этого срока мы снова обсудим вопрос о свадьбе… когда вы в состоянии будете мыслить яснее.
Не зная, смеяться или плакать, Уитни решила не протестовать и позволила Ники проводить ее к Клейтону, где снова пила шампанское, весело размышляя о собственной участи, с каждой минутой становившейся все более непредсказуемой и запутанной.
Клейтон велел подать его карету, а сам, обняв ее за талию, повел в последнем танце.
— Что вас так позабавило, малышка? — спросил он, улыбаясь ей и прижимая к себе гораздо ближе, чем того допускали приличия.
— О, все, — рассмеялась Уитни. — Знаете, в детстве я была абсолютно убеждена, что на мне никто не захочет жениться. А теперь Пол сделал мне предложение, и Ники тоже… и, конечно, вы. — И немного подумав, девушка добавила:
— Хотела бы я выйти замуж сразу за троих — вы все такие милые! — Уитни покосилась на Клейтона из-под длинных пушистых ресниц. — Вы, конечно, ничуть не ревнуете, правда? — лукаво спросила она.
Клейтон пристально посмотрел на нее:
— А мне следует ревновать?
— Ну еще бы, — весело объявила Уитни, — если не для того, чтобы польстить моему тщеславию, то хотя бы потому, что я ревновала, когда вы танцевали с мисс Стенфилд.
И неожиданно, чуточку протрезвев, стала серьезной и едва слышным шепотом призналась:
— Девчонкой я была вся в веснушках.
— Не может быть! — преувеличенно потрясенно воскликнул Клейтон.
— Да, сотни и тысячи веснушек! Вот здесь! Она прикоснулась пальцем с длинным ноготком к переносице, при этом едва не попав себе глаз.
Клейтон с гортанным смешком перехватил ее руку, чтобы помешать ей повредить другой глаз.
— И, — продолжала Уитни с видом человека, исповедующегося в ужасном деянии, — я любила, забравшись на дерево, висеть вниз головой. Всем остальным девочкам нравилось играть в принцесс, а я часто воображала себя обезьянкой.
Она откинула голову, ожидая увидеть осуждение в глазах Клейтона, но он улыбался ей с таким видом, будто видел перед собой нечто очень ценное и редкое.