Нечто чудесное

– Но почему именно я? – вскинулся Родди. Александра чуть пожала плечами:

– Да хотя бы для того, чтобы доказать, что вы способны на это.

Перчатка была брошена, но Родди не сразу решился ее поднять. Из чистого своенравия, каприза и невыносимой скуки он развлекался тем, что уничтожил репутацию не одной дюжины светских гордячек, но ни разу не пробовал восстановить разрушенное. Подобная попытка, несомненно, подвергла бы его серьезному испытанию в глазах общества. И если к тому же он потерпит неудачу…

Однако испытание было нелегким, а задача – интригующей. Вдовствующая герцогиня обладает достаточным влиянием, чтобы вынудить старинных приятелей принять Александру, но только Карстерз мог сделать ее своей среди более молодых членов общества, во всем подражавших ему.

Снова взглянув на Александру, Родди заметил, что она, в свою очередь, искоса наблюдает за ним. В уголках нежных губ играла едва заметная неотразимая улыбка. Он словно впервые поражение заметил, как невероятно длинны ее ресницы, темными опахалами лежащие на щеках. Почти против воли и вопреки своим убеждениям Родди Карстерз протянул ей руку:

– Ну что же, обсудим нашу стратегию позже… скажем, сегодня вечером, когда я приеду, чтобы сопровождать вас на бал к Тинсли?

– Так, значит, вы мне поможете? Сэр Родерик загадочно улыбнулся и ответил философским изречением:

Нет преград для дерзости смертных. В безумье своем мы способны Штурмовать даже небо само.

– Насколько мне помнится, это Гомер, – добавил он поучительно.

Однако девятнадцатилетняя плутовка лишь покачала головой и послала ему задорную, лукавую улыбку.

– Гораций.

Карстерз недоуменно уставился на нее, но немного подумав, кивнул.

– Вы правы, – медленно выговорил он, и в полуприкрытых глазах впервые блеснуло нечто вроде восхищения.

«Все оказалось так легко», – думала Александра с улыбкой, стоя в бальной зале в окружении толпы обожателей и друзей. По совету Мелани она заказала новый гардероб в более ярких тонах, подчеркивающих ее необычную внешность и оттеняющих цвет волос.

Кроме этого, для достижения успеха оказалось необходимым всего лишь забыть внушенные герцогиней правила поведения, подобающего истинной леди, и говорить все, что взбредет в голову, – каждое ее слово почтительно ловили и передавали из уст в уста.

Остальное довершил Родди, появившись с Алекс на публике и дав понять тем самым, что она приобрела друга и покровителя в обществе. Кроме этого, он мудро посоветовал ей постараться поддерживать хорошие отношения с бывшими возлюбленными Джордана, леди Уитмор и леди Грейнджфилд.

– Учитывая вашу поразительно наивную убежденность в воображаемых добродетелях мужа, – объяснил он, провожая ее на первый бал, – а также абсурдные восхваления красоты его бывших увлечений, не остается ничего другого, кроме как подружиться с этими дамами. И вместо того чтобы справедливо посчитать вас полнейшей простушкой, свет решит, что вы молодая леди с исключительным, хотя и не оцененным до сих пор чувством юмора.

Александра последовала этому и всем остальным советам Карстерза, и уже через месяц ее ждал оглушительный успех. На фоне юных, неопытных, по каждому поводу краснеющих девушек природный ум и врожденный интеллект делали ее куда более утонченной и изысканной, а неподдельная искренность, мягкая улыбка и женственность выделяли ее среди умудренных жизнью замужних дам. Среди целого моря блондинок с молочно-белой кожей Александра с ее прекрасным цветом лица и роскошными волосами сверкала подобно драгоценности на поблекшем атласе.

Да, она была порывистой, остроумной и веселой, но завоевала популярность не только благодаря исключительной красоте и уму или огромному приданому и даже не влиятельным связям семейства Таунсенд, которыми, конечно, не преминет воспользоваться ее будущий муж.

Главное заключалось в другом. Она стала поразительной загадкой, тайной. Эта женщина вышла замуж за человека, пользующегося печальной славой самого известного ловеласа Англии, следовательно, ни у кого не осталось ни малейшего сомнения, что он успел посвятить ее в радости любви. Однако даже когда она была в самом веселом настроении, ее окружало такое сияние свежести и невинности, что большинство мужчин остерегались допускать с ней вольности; некая атмосфера спокойного достоинства словно удерживала поклонников на почтительном расстоянии.