Рай. Том 2

— Да ты все врешь — вон глаз дергается!

— Хочешь поднять ставку?

Глава 34

Когда Мередит, захватив маленький саквояж со всем необходимым, выходила из квартиры, шел снег, но к тому времени, когда она пересекла границу штата Индиана, метель превратилась в настоящий буран. По шоссе разъезжали грузовики с песком и снегоочистители: желтые фары светились словно спасительные маяки сквозь крутящиеся снежные смерчи. Мимо Мередит проехал автофургон, обрызгав слякотью ветровое стекло, но уже через две мили она увидела тот же фургон, наполовину съехавший в канаву; водитель успел выпрыгнуть и теперь стоял на обочине, объясняя что-то другому водителю грузовика, свернувшему с дороги, чтобы вытащить неудачника.

Если верить прогнозам, температура понизилась до двадцати двух градусов и продолжала падать; ожидалось, что толщина снежного покрова достигнет двенадцати дюймов, но Мередит была слишком поглощена собственными тревожными мыслями, чтобы беспокоиться о погоде. Она могла думать только о прошлом и о том, как заставить Мэтта понять, что не она виновата в случившемся. Когда Патрик настоял, чтобы она поехала на ферму, Мередит была так потрясена, что почти лишилась способности соображать. Теперь же шок понемногу начинал проходить, и ее обуревало куда большее, чем у Патрика, нетерпение поскорее все объяснить Мэтту и помириться с ним.

Стоило Мередит представить, что должен был испытывать Мэтт, получив ту проклятую телеграмму, как ей снова становилось не по себе. И все же он вылетел домой, чтобы объясниться с ней, а его прогнали от ворот госпиталя, словно назойливого попрошайку! Он не бросил жену и ребенка! Сознание этого наполняло ее счастьем и безумно-отчаянной потребностью заставить его поверить, что она не убила их малышку и не изгнала Мэтта из своей жизни.

Машину занесло, и Мередит резко сбросила скорость, задохнувшись от ужаса, когда «БМВ» заскользил на обледенелом участке, но тут же вновь оказался в безопасной зоне. Как только автомобиль снова стал слушаться руля, Мередит вновь обратилась мыслями к Мэтту. Только теперь она поняла причину глубоко скрытой неприязни к себе, которую постоянно чувствовала. Стал даже ясен смысл реплики: «Перейди мне дорогу еще раз, всего лишь раз и горько пожалеешь, что твоя мать не сделала аборт!»

Его так несправедливо, так ужасно оскорбили, так больно ранили! Стоило ли удивляться, что Мэтт готов отплатить любыми, даже самыми жестокими способами! Поразительно, что он пытался вести себя как цивилизованный человек в опере и за обедом, учитывая все, в чем он считал ее виновной! На его месте Мередит не дала бы себе труда быть вежливой, не говоря уже о дружелюбии.

Внезапно ей пришла в голову мысль, что Мэтт мог сам послать себе эту телеграмму, чтобы оправдать в глазах отца развод с Мередит, но она тут же покачала головой. Мэтью Фаррел жил лишь по собственным моральным законам и не считал нужным ни перед кем оправдываться. Он сделал ей ребенка, женился, мужественно выдержал яростный натиск ее отца. Одной лишь дерзостью и силой воли создал финансовую империю. Он не стал бы пресмыкаться даже перед собственным отцом и тем более посылать себе телеграммы. Телеграмма же с согласием на развод, полученная Мередит, очевидно, была попыткой отплатить за оскорбление. Но ведь он сначала вернулся к ней…

Слезы жгли глаза Мередит, и она, сама того не сознавая, все прибавляла скорость. Нужно поскорее добраться до фермы, поговорить с ним, попытаться все объяснить. Он так же нуждается в ее прощении, как она — в его, и вряд Ли томительная нежность и острое сожаление, которые она испытывает сейчас к Мэтту, могут послужить угрозой их будущему с Паркером. Прекрасные видения проплывали перед ее мысленным взором — в следующий раз, когда Мэтт протянет руку, улыбнется ей и поздоровается, она ответит улыбкой и крепким рукопожатием. Их дружба не ограничится нечастыми встречами на балах и приемах, они смогут быть и деловыми партнерами. Мэтт поистине блестящий тактик и непревзойденно умеет вести переговоры, так что она, возможно, иногда сможет позвонить ему, чтобы попросить совета. Старым друзьям ведь позволено это, не так ли? Они будут иногда обедать вместе, и она станет рассказывать ему о своих проблемах, и Мэтт, наверное, вызовется помочь… иначе для чего и существуют друзья…

Теплый огонек в душе все разгорался, превращаясь в жаркое пламя.

Проселочные дороги были небезопасны, но Мередит почти ничего не замечала. Ее великолепные грезы о дружбе с Мэттом совершенно затмили жестокую реальность: ведь у нее нет никаких доказательств того, что она говорит правду. Мэтт уже знает, как необходим Мередит развод по взаимному согласию и без всяких скандалов. Если она войдет в дом и с ходу начнет рассказывать о выкидыше, Мэтт, несомненно, вообразит, что Мередит придумала всю эту сказку, чтобы, сыграв на его сочувствии, заставить согласиться на развод. И, что еще хуже, Мэтт купил участок, так необходимый Мередит, за двадцать миллионов и теперь держит «Бенкрофт энд компани»в десятимиллионных финансовых тисках, требуя за землю уже тридцать миллионов. Он наверняка предположит, что все ее истории насчет выкидыша и телеграмм — отчаянный коварный план, чтобы он согласился разжать эти финансовые клещи. Следовательно, единственным выходом будет немедленно объявить ему, что решение комиссии по районированию будет пересмотрено. Как только Мэтт поймет, что Филип никогда не станет больше вмешиваться в его дела, вероятно, отнесется к идее о разводе так же разумно, как в тот день в начале ленча… И только когда он поймет, что мотивы Мередит совершенно бескорыстны, она сможет рассказать, что случилось на самом деле и как погиб их ребенок. Мэтт должен ей поверить, потому что у него не останется причин сомневаться.