— Я нахожу ее красивой, — сухо проронила Джоанна, — хотя я всего-навсего жалкий робот.
До Мэтта не сразу дошел смысл ее уничтожающей реплики, но когда он наконец оглянулся, обе женщины уже выходили из дверей.
— С чего это она взбесилась? — недоуменно поинтересовался он у Элинор Стерн, чьи интересы были, как и у него самого, целиком связаны с работой.
Мисс Стерн поправила строгий серый костюм и вынула из-за уха карандаш.
— Предполагаю, — фыркнула она с нескрываемым презрением к Джоанне, — она надеется, что вы наконец увидите в ней женщину. И надеется с того дня, как вы появились здесь.
— Она зря тратит время, — пожал плечами Мэтт. — Не говоря уж об остальном, она моя служащая. Только последний идиот может заводить романы со своими служащими.
— Вероятно, вам стоило бы жениться, — рассудительно заметила мисс Стерн, деловито листая при этом страницы блокнота, поскольку хотела обсудить с боссом кое-какие цифры. — Это сразу положило бы конец притязаниям женщин.
Медленная улыбка озарила лицо Мэтта; он прислонился боком к столу, неожиданно сгорая от нетерпения открыть кому-нибудь правду.
— Я женат, — спокойно сказал он, ожидая ошеломленных расспросов.
Мисс Стерн перевернула страницу и не, поднимая глаз, сказала:
— Мои сердечные поздравления вам обоим.
— Я серьезно, — пробормотал Мэтт, сдвинув брови.
— Могу я передать эту информацию мисс Эйвери? — осведомилась она с каменным лицом. — Сегодня она звонила дважды.
— Мисс Стерн, — твердо сказал Мэтт, впервые за все время их холодно-бесстрастных служебных отношений пожалев, что не подружился с ней, — я женился на Мередит Бенкрофт одиннадцать лет назад. Сегодня она придет сюда.
Мисс Стерн взглянула на босса поверх очков в стальной оправе:
— Сегодня вы обедаете у «Реналдо». Собирается ли мисс Бенкрофт присоединиться к вам и мисс Эйвери? И если это так, мне придется, по-видимому, заказать ужин на троих?
— Я отменил встречу с… — начал Мэтт, но тут же открыл рот от удивления, и ленивая улыбка растянула уголки его губ. — Кажется, я различаю нотки осуждения в вашем голосе?
— Конечно, нет, мистер Фаррел. Вы очень ясно дали мне понять в самом начале нашей работы, что осуждение ваших поступков не входит в мои обязанности. Насколько я припоминаю, вы настоятельно подчеркивали, что не нуждаетесь в моих личных мнениях, не хотите получать торт на свой день рождения, а требуете только моего умения и времени и ничего больше. Ну а теперь позвольте узнать, должна ли я присутствовать на встрече и вести протокол?
Мэтт проглотил испуганный смешок, пораженный неожиданным открытием. Неужели она была настоль ко задета его тогдашним замечанием, что до сих пор не простила?
— Думаю, вести протокол — неплохая идея. Прошу вас уделить особенное внимание всему, на что согласится мисс Бенкрофт или ее адвокат. Я намереваюсь добиться значительных уступок.
— Прекрасно, — заметила мисс Стерн, собираясь уходить. Однако раздавшийся сзади голос Мэтта остановил ее на полпути.
— Мисс Стерн!
Элинор неторопливо, величественно обернулась, ни на секунду не забывая о гордой осанке, держа наготове карандаш. Но вопрос оказался настолько неожиданным, что женщина на миг растерялась.
— У вас есть имя?
— Естественно, — ответила она, сузив глаза.
— Могу я пользоваться им?
— Конечно. Хотя не думаю, что «Элинор» пойдет вам больше, чем «Мэтью».
Мэтт ошеломленно моргнул, но видя, что выражение лица секретарши нимало не изменилось, поспешно проглотил смешок, не вполне уверенный в том, шутит ли она или говорит серьезно.
— Как вы думаете, — серьезно осведомился он, — не могли бы мы… общаться друг с другом немного. — ., менее формально?
— Насколько я полагаю, вы имеете в виду более раскованные отношения, из тех, что весьма типичны для босса и секретаря?
— Да, именно так.
Элинор задумчиво подняла белые брови, и на этот раз Мэтт увидел отсвет ответной улыбки в светлых глазах.
— Значит ли это, что мне теперь придется приносить торт на ваш день рождения?
— Возможно, — хмыкнул он.
— Я отмечу это в блокноте, — кивнула она, и увидев, что она действительно сделала запись, Мэтт разразился смехом.
— Вам нужно еще что-то? — спросила она, и впервые за все эти годы Элинор Стерн улыбнулась ему. Улыбка невероятным образом изменила ее лицо, сделав его почти красивым.
— Только одно. Это очень важно, и поэтому требуется ваше безраздельное внимание. Элинор мгновенно стала серьезной: