Блондинка или брюнетка?

— Я бы сразу принял меры… Ведь Аллегра — моя жена.

Бьянка с минуту молчала. Наконец сказала первое, что пришло ей в голову:

— У нас с Аллегрой мало общего, разве что некоторое внешнее сходство. Полагаю, я уже знаю все, чему ты научил ее, Я только не знаю, как становятся любовницей.

Стефано нахмурился, пораженный тем, что такая прелестная молодая женщина оказалась столь практичной.

— В этом я могу помочь тебе, как когда-то Аллегре. Я питаю слабость к красивым женщинам, а также к карточной игре. А за карточным столом часто можно встретить богатых людей. Стоит мне только сказать, что у тебя пет покровителя, — и тут же кто-нибудь с готовностью предложит себя на эту роль. Возможно, у тебя даже появится выбор.

— Я буду очень признательна тебе за помощь, Стефано. Не мог бы ты упомянуть и о моих трудностях, чтобы мне предложили наиболее выгодные условия? — спросила Бьянка, стараясь добиться того, чтобы художник побыстрее ушел. — Лучше всего сделать это сегодня же, потому что я в отчаянном положении.

— Тебе повезло. У меня сегодня действительно дела вне дома. Но думаю, что я лучше смогу описать твои прелести, если сам их познаю. — Стефано встал и, приподняв пальцами подбородок Бьянки, впился в ее губы поцелуем. Бьянка отстранилась, и он пробормотал: — Я думал, ты хочешь продать себя с наибольшей выгодой, но твоя сдержанность не вдохновляет меня…

Бьянка густо покраснела.

— Стефано, я сейчас слишком нервничаю… Да ведь мне и не нужно ничего тебе доказывать после того, как я позировала тебе. Я хотела бы, чтобы ты сначала все устроил, а потом уж я тебя отблагодарю.

Стефано счел просьбу Бьянки разумной и отступил.

— Ты смышленая, Бьянка, и постоянно пытаешься что-то выгадать. Сегодня тебе повезло, потому что у меня назначена игра и я пришел домой лишь для того, чтобы переодеться. Не жди меня. Я могу потом отправиться к Аллегре.

Бьянка спросила:

— А ты не боишься, что столкнешься там с дожем?

— Нет. Мы уже давно придумали условный знак. Когда дож у Аллегры, она выставляет на балкон горшок с цветком. Если горшка нет, значит, можно спокойно входить в дом, — ухмыльнулся Стефано.

Как только художник ушел, Бьянка набросила на плечи накидку и поспешила к пристани. Вахтенный матрос очень удивился, увидев ее. Но все же, вежливо поздоровавшись, помог ей подняться на борт «Авроры». Бьянка прошла к капитанской каюте и решительно постучала в дверь.

Эван пребывал в отвратительном настроении. Решив, что явился кто-то из команды, он распахнул дверь и опешил, увидев жену.

— Бьянка, любимая… — Он принялся покрывать поцелуями ее лицо.

Она осторожно высвободилась из его объятий.

— Эван, мне нужно сообщить тебе что-то очень важное.

— Ты здесь… Что может быть важнее этого? — Обняв жену за талию, он снова стал целовать ее. Наконец, отступив, пробормотал: — Что ж, рассказывай…

— Эван, дож не убивал твоего брата.

— Но почему ты решила, что я подозреваю дожа? — Эван изобразил удивление, хотя нисколько не сомневался в том, что именно дожа ему предстоит убить.

Бьянка сняла накидку и отбросила ее в сторону.

— Можно мне немного бренди?

— Конечно. — Наполнив бокалы, Эван потянулся к Бьянке и усадил ее к себе на колени. — А теперь скажи мне: почему ты решила, что я намерен расправиться с дожем?

Бьянка сделала глоток бренди, надеясь, что это придаст ей смелости.

— Аллегра Нетти — любовница дожа. Я уверена, что ты уже знал это, когда мы были у нее. Почему ты мне об этом не сказал?

— Я думал, будет лучше, если ты ничего не узнаешь. Тогда, если б меня задержали, тебя не обвинили бы в соучастии…

Бьянка закрыла глаза и тяжело вздохнула:

— Очень глупо с твоей стороны. Но поскольку и я вела себя глупо, то я тебя прощаю.

— Спасибо! — усмехнулся Эван; он был счастлив, что жена снова с ним.

Бьянка между тем продолжала:

— Поднявшись наверх с Аллегрой, я увидела ее портрет. Это была работа Стефано. Он называет ее богиней. Вот почему твой брат так называл ее в своем дневнике. Я была уверена: если кто-нибудь в Венеции знает Аллегру, так это Стефано. Но он сделал вид, что не знаком с ней.

— А зачем ему понадобилось лгать?

— Вернувшись сегодня к Стефано, я обыскала весь дом и нашла еще один портрет Аллегры. Только после этого Стефано признался, что знает ее. Она позировала ему много лет назад, и он не хочет, чтобы кто-нибудь знал об их отношениях. Она — его жена, Эван, и я уверена, что это он убил Чарльза, чтобы Аллегра не покинула Венецию.