Истинные цвета

Взяв напрокат машину, Изабель на большой скорости мчалась в Кампинас.

Когда она вошла в комнату тети Флоры, сердце ее на мгновение замерло при виде смертельно бледной, угасающей женщины. Убитый горем и подавленный тяжким грузом прожитых лет, Алехандро сидел рядом с Флорой и держал ее за руку. Изабель печально улыбнулась ему, приблизившись к ложу бабушки с другой стороны.

— Я рада, что ты дождалась меня, — сказала Изабель, садясь на стул.

Губы Флоры дрогнули, а глаза увлажнились. Только Изабель ей и хотелось видеть перед смертью.

— Нам нужно кое-что обсудить, — прошептала Флора еле слышно, но глаза ее при этом радостно заблестели.

— Береги силы. — Изабель погладила тетушку по щеке.

— Мне не для чего их беречь. — Губы Флоры дрогнули, когда она рассмеялась собственной шутке, но она тотчас закрыла глаза и глубоко вздохнула; ей не хватало воздуха.

Сиделка поспешно поднесла к ее лицу кислородную маску. Изабель только теперь заметила аппарат искусственного дыхания у кровати. Когда дыхание Флоры нормализовалось, маску сняли, и она медленно повернула голову к Алехандро. Ужасно, что скоро она покинет его навсегда.

Ладно, теперь надо сосредоточиться и переключить внимание на Изабель.

— Я так много хотела бы тебе дать… чтобы тебе было легче… чтобы ты смогла побороть… — Флора смежила веки. Изабель тотчас склонилась над ней, щупая пульс. К огромному облегчению племянницы, она снова открыла глаза. — Мне следовало бы подумать об Эстрелье и Хавьере.

Изабель прижала палец к губам Флоры, умоляя не тратить последние силы. В дверь кто-то постучал, и сиделка впустила в комнату Филиппа. Изабель остолбенела от неожиданности и молча перевела взгляд с него на бабушку.

— Я не хочу, чтобы ты осталась одна, — просто ответила та.

Филипп подошел к умирающей, поцеловал в лоб и молча занял место за спиной Изабель. Флора с облегчением вздохнула и провалилась в глубокий сон.

— Ты послал за священником? — шепотом спросила Изабель Алехандро.

Он кивнул и всмотрелся в лицо жены.

— Но прежде чем начать отпевание, она просила прочитать над ней мантру. Она сказала, что ты знаешь.

Изабель поднялась и быстро потерла ладони, затем поднесла их к закрытым глазам тетушки, чтобы та ощутила ее тепло, и тихо запела на хинди. Свет и звук, цветные образы — они стали проводниками Флоры в мир вечного покоя.

Изабель и не заметила, как в комнату вошел священник, как он совершал обряд, освобождая Флору от земных грехов и готовя к вступлению в Царствие Небесное.

Когда Изабель открыла глаза, священник уже покинул дом. Так же как и Флора юдоль земную.

В церкви Изабель сидела на скамье между Алехандро и Филиппом. Инес Фаргас сопровождал ее сын Ксавьер. Остальные представители клана разместились на передних трех скамьях.

Почетные места в церкви занимали представители испанской аристократии, европейского высшего общества и крупнейшие политические деятели Каталонии. Семья Пуйоль — виднейшие коммерсанты — была вовлечена в исторический процесс развития региона, а потому король Хуан Карлос прислал сюда своего сына в качестве представителя испанской короны. Здесь же присутствовал и мэр Барселоны. Фермеры и виноторговцы стояли рядом с банкирами и фабрикантами. Оперные певцы, музыканты симфонических оркестров, писатели, философы и журналисты сидели на церковных скамьях вместе с танцорами фламенко, рок-гитаристами и непризнанными поэтами.

Просто Флора любила всех-всех, не выделяя особо обладателей регалий. Она поддерживала скульпторов и живописцев, ссужала их деньгами, предоставляла крышу над головой, а иногда и просто подкармливала, давая возможность творить прекрасное в мрачные годы режима Франко. Она помогала им, и они помнили это.

Изабель, одетая в белое, как желала того тетя Флора, не сводила глаз с цветочного покрывала на гробе красного дерева: желтые и красные розы располагались на нем полосами, как на флаге Каталонии. Тетя Флора всегда гордилась своей фамилией и хотела, чтобы ее похоронили как истинного патриота своей страны.

В соответствии с последней волей Флоры траурная процессия направилась в Готический квартал Кампинаса тем же самым путем, которым давным-давно несли фоб Мартина де Луна: к северу через весь город, минуя собор Святого Семейства, похожий на замок из песка, — одно из величайших творений Гауди. Когда процессия приостановилась у еще не оконченного фронтона собора, Изабель вспомнила, как приходила сюда в детстве.