Солнце полуночи

Нет. Это не имело значения. Я оставил это в прошлом и сосредоточился на том, что действительно было важным.

Я покинул комнату Беллы меньше часа назад. И уже жаждал снова увидеть ее

- Элис, как ты думаешь…

Она прервала меня:

- Повезет Розали. Она будет прикидываться раздраженной, но ты же знаешь, на самом деле, она не прочь покрасоваться своей машиной, - прозвенел смех Элис.

Я усмехнулся ей.

- Увидимся в школе.

Элис вздохнула и моя ухмылка превратилась в гримасу.

Я знаю, знаю, - думала она. – Ещё не время. Я буду ждать, когда ты будешь готов разрешить мне познакомиться с Беллой. Тем не менее, ты должен знать, что это не сугубо мое эгоистичное желание. Я тоже нравлюсь Белле.

Я не ответил ей, так как уже вышел за дверь. Это была другая точка зрения на ситуацию. Хочет ли Белла познакомиться с Элис? Иметь в друзьях вампира?

Зная Беллу… такая расстановка дел нисколько её не взволнует. Из-за этого я нахмурился. То, что Белла хочет и то, что будет для нее лучше, были двумя разными вещами.

Я почувствовал волнение, когда припарковал свою машину возле подъездной дорожки у дома Беллы. Человеческие поговорки утверждают, что утром все становиться иным – все меняется после сна. Буду ли я выглядеть другим для Беллы в слабом свете туманного дня? Более или менее зловещим, чем я был в черноте ночи? Улеглась ли в её мыслях вся эта правда, пока она спала? И начнет ли она, наконец, бояться?

Ее сны, несмотря на прошлый вечер, были спокойными. Всякий раз, когда она произносила мое имя, её лицо озаряла улыбка.

Несколько раз за ночь сквозь сон она бормотала о том, что бы я остался. Может, на этот раз это ничего не значит?

Нервничая, я ждал, прислушиваясь к звукам в доме – быстрые, спотыкающиеся шаги по лестнице, звук разорвавшейся фольги, дребезжание содержимого холодильника, когда захлопывалась дверца. Казалось, что она спешит. Торопилась попасть в школу? Эта мысль заставила меня улыбнуться, снова одаривая надеждой.

Я посмотрел на часы. Учитывая скорость её дряхлого грузовика, похоже, что она уже немного опаздывала.

Белла вылетела из дома. Ранец свисал с ее плеча, волосы, закрученные в пучок, уже порядком выбились из пучка на шее. Толстый зеленый свитер, в который она была одета, не защищал её хрупкие плечи он густой холодной мглы.

Длинный свитер был чересчур ей велик. Он скрывал ее стройную фигуру, превращая все ее изящные изгибы и мягкие линии в бесформенную нелепость. Я оценил это настолько, насколько мне было жаль, что на ней сейчас не что-то вроде той голубой блузки из мягкой ткани, что она носила вчера…. ткань так привлекательно облегала ее кожу, и ещё то зачаровывающее декольте, обнажающее ее ключицы, спускаясь ниже горловой впадины. Голубое струилось как вода по изящному силуэту её фигуры…

Гораздо лучше было бы (просто необходимо) что бы мои мысли были где-нибудь дальше, намного дальше от этого тела и поэтому я был благодарен нелепому свитеру, в который она была одета. Я не мог позволить себе совершать ошибки, а это было бы чудовищной ошибкой - задерживаться на странных желаниях, которые возникали при мысли о ее губах… ее коже… вызывая дрожь внутри меня. Желания, которые не касались меня сотню лет. Но я не мог разрешить себе думать о прикосновении к ней, потому что это было невозможно.

Я бы убил её.

Белла так быстро отвернулась от дома, что она едва ли не пробежала мимо моей машины, не заметив её.

Затем она резко остановилась при чем ее колени сомкнулись как у испуганного жеребенка. Ее сумка соскользнула с плеча, а глаза в удивлении широко распахнулись, как только она заметила машину.

Я вышел, даже не стараясь перемещаться с человеческой скоростью, и открыл пассажирскую дверь для нее. Я больше не пытался обмануть Беллу – когда мы были вдвоем, в конце концов, я мог быть самим собой.

Она уставилась на меня снова удивленно, поскольку выглядело это так, как будто я появился прямо из густого тумана. Но потом удивление в ее глазах сменилось чем-то другим, и я больше не боялся или, точней сказать, я уже не надеялся, что ее чувства ко мне изменились за прошедшую ночь. Тепло, трепет, очарование – все это переливалось в растопленном шоколаде ее глаз.

- Если хочешь, я могу подвезти тебя сегодня, – сказал я.

В отличие от вчерашнего ужина в ресторане на этот раз я предоставил ей выбор. С этих пор она всегда должна выбирать сама.